Дар миротворца

Когда же Башню Тёмного Круга окутала густая завеса дыма, а воины сразу четырёх когорт общей массой навалились на стены, бросая через ров фашины и лесенки, архимаги, наконец, нанесли свой долго вынашиваемый удар.

Невероятной силы заклятие потрясло город до основания. Его ощутили все – во всех кварталах огромного города. Верхушка Главной Башни окуталась иссиня-чёрной мглой, в которой неясно проступала исполинская призрачная фигура какого-то жуткого божества-исполина. И от этой верхушки на осаждающих обрушились каскады тёмных волн – бушующие, страшные, всё сметая, всё поглощая на своём пути.

– Спасайся! Бежим!!! Спаси, защити, Всевышний! – вознеслись панические крики, но быстро погасли, поглощённые тёмной мглой.

Мрак, ужас и смерть пали на потрясённых людей. Тёмный Круг уже не разменивался на обычную магию стихий. В ход пошла жуткая смесь магии мёртвости – некромантии, магии безумия – катафронии и ещё какой-то тёмной науки, запрещённой во всех магических сообществах.

Королева зажмурила глаза. И хотя она находилась далеко от места удара, в этот миг она ощутила себя не владычицей, а бессильной, беспомощной крестьянкой, в избу которой ворвались озлобленные нелюди: не от кого ждать помощи, не к кому прибегнуть. И Путь Истины кажется глупой выдумкой, и Спаситель – всего лишь детская сказка, далёкая от кошмаров жестокого, безжалостного мира…

Тёмный Круг ударил Безликим Безумием. Словно преисподний мир, в котором страдают души обречённых грешников, поднялся из бездонных глубин, соприкоснувшись на какой-то миг с миром живых. Воины падали, рвя пальцами воздух, неистово вопя, как вопит безумец в своём самом страшном бреду. Заклятие Безумия не причиняло никаких видимых увечий – оно выворачивало сознание наизнанку, оставляя от человека одну лишь вопящую оболочку. Люди срывались с лесенок, падали в ров, катались по брусчатке. И умирали. Умирали с вывалившимися из орбит глазами, белые как снег.

Истошные вопли раздавались и из полуразрушенных галерей внешней стены Башни. Там сходили с ума и умирали легионеры Тёмного Круга, которых задела волна всесокрушающего заклятия, не различающего своих и чужих.

– Что творят, что творят, – зашептал стоявший рядом с королевой архиепископ Велир. – И одному Всевышнему ведомо, сколько самих магов сейчас поплатились рассудком за создание такого заклятия!

Королева, правда, не считала, что их рассудок был здравым до этого удара. Только безумец мог решиться на заклятие такой силы.

– Труби отбой! – закричал Тибиус горнисту, позабыв спросить позволения у королевы.

– Не сметь! Надо взять Башню! – вскричала Сильвира.

– Моя королева, воины пали духом. Если не отступить сейчас, вы потеряете половину войска! Труби!

Королева стиснула зубы, понимая, что архистратег прав.

Волна безумия иссякла, усеяв подступы к стенам Башни побелевшими трупами южан. Однако архимаги не собирались позволить уцелевшим отступить. Новая вспышка – и из Главной Башни низринулись чёрные серповидные заклятия смерти – Коса Танатоса – бич, поражающий всё живое. Это заклятие, хоть и не такое разрушительное, как предыдущее, убивало мгновенно, невзирая на щиты и доспехи. Только полное отсутствие страха перед смертью было способно от него уберечь, но именно этот страх после Безликого Безумия заразил души даже самых бесстрашных воинов.

Сильвира теряла самообладание. Ей оставалось только молиться. Маги пошли до конца. Наверняка многие из них сейчас теряют сознание или умирают от такой концентрации тёмной магии. Но прежде чем их безумные силы иссякнут, они уничтожат десятки, если не сотни, отступающих воинов королевы. Малейшая искра страха – и серповидный посыл смерти собирал свой урожай, кося людей одного за другим. Сколько славных воителей поляжет на этой площади, прежде чем люди успеют отступить к спасительным паласам?

Королева шагнула к выходу на площадь, но Тибиус встал перед ней, не побоявшись даже нахмурившегося телохранителя Филгора.

– Умоляю, владычица, вы никого не спасёте, только себя погубите! Войско можно собрать новое, но если погибнете вы – город обречён.

– Я иду туда, – проговорила королева, пребывая в каком-то оцепенении. – Уйди, Тибиус, я должна быть там.

– …Город обречён без вас, владычица! Юг обречён! Каллироя обречена!!! – уже кричал ей в лицо архистратег, сам походя на безумца.

– Смотрите! – вскинул руку Филгор, проявив на своём суровом лице никогда не присущее ему удивление.

Стройная тень Мойраны неожиданно возникла перед отступающим войском. Крик молодой служительницы – взывающий к Небесам отчаянный глас мольбы – прорвался сквозь общий шум шипящей магии, гласа труб, воплей и стонов людей.

Одному Спасителю был ведом смысл этого крика и значение этих вскинутых рук черноволосой Зрящей. Но крик этот был услышан – Косы Танатоса начали лопаться. Тёмные серпы, не долетая до людей, вспыхивали и рассыпались чёрной пылью – один, другой, третий, один за другим, как учебные иллюзорные заклятия начинающего мага-ученика, не знающего даже основ боевой магии.