Читаем Дар слов мне был обещан от природы полностью

Твое бесконечно величье;За помощь в кровавой борьбеТебя я возвышу, добычиОтдам половину тебе.Мы склонимся все пред тобою,Как клонится к долу трава.

Борте

(в сторону)

Ну, после удачного бояПрипомнит он эти слова.

Шум за сценой усилился. Шаман, Темучин и нойоны уходят. Бубен, шум замолкает. Всплескивается снова бубен. Тишина.

Есугань

(напевая 4 строки)

Как тоскливо мне под этой тишиной,Каждый миг она беседует со мнойИ тревожит мой неласковый покой,Для чего дружу я с памятью такой.А она, то мелькает в зарнице,То холодную греет кровать.
Что же делать мне, пойманной птице,Не умеющей забывать?

Борте

Что делать тебе, девчонка?Не плакать и быть умней.Теперь твой голос не звонкийГромов и вихрей грозней,Теперь с невиданной властьюВладыка любит тебя.Какое иное счастьеТы ждешь и ищешь, скорбя?

Есугань

Какое? На пестрой поляне.Гуляя, сбирая цветы,Смотреть, как он бродит и манитМеня за собой, в кусты.На шее его дыханьяОбжигающая струя.«Пойдем же, мое желанье,Веселая птица моя».Я этих слов не забуду,
Пусть выпью горе до дна,Но я никогда не будуТакою, как ты, княжна.

Борте

(в сторону)

Она бывала счастливой,А я никогда не была.Что помню я? Только взметенные гривы;Да в пене и в черной крови удила.Улыбки и нежность ушли стороноюИз жизни; я знала, иначе нельзя.От века князья обручались с войною,Не счастье, а честь добывают князья.Но если не верить старинным заветам,А если не я, а девчонка права,И я бы могла ослепительным летомТакие же нежные слышать слова,И я бы в таком же веселом недугеДрожала, боясь побеждающих рук…Исчезни, проклятый недугИ огненный образ Джамуги!
Он князь, не преступит закон,Он князь, не изменит отчизне,И вот он владыка над жизньюИ смертью десятка племен.А я… Но в последней борьбеДва духа схватились на небе!Мой дух ничьего не слабей,Хоть всех мой безжалостней жребий!

(к Есугани)

Не плачь, я тоже когда-тоБыла добычей копья.Быть может, больше богатойТы скоро станешь, чем я.Бежать — нелегкое дело,Немало пало в борьбе,Но ночь — защитница смелой,А я — подмога тебе.И днесь для доблести браннойДостаточно темноты.Завиден мне твой желанный.Но я никогда не стану
Девчонка, такой, как ты.

Входят Темучин, нойоны и монголы (народ).

Темучин

(Борте)

Ну вот, успокоили глупый народ,Ягнятами стали медведи.Раз дома покой, то удастся походИ плохо придется соседям.

(к Есугани)

А ты что скучаешь?

Есугань

                      Веселая я.

Вздыхает, чуть не плача.

Темучин

О, можно ли лгать неохотней.Тут что-то нечисто. Эй! Стражу, Найя,Построй по десяткам и сотням.

Найя строит войско. Молодой татарин оказывается лишним. Его хватают.

Найя

Перейти на страницу:

Все книги серии Неизвестный XX век

Похожие книги

Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
Охотники на людей: как мы поймали Пабло Эскобара
Охотники на людей: как мы поймали Пабло Эскобара

Жестокий Медельинский картель колумбийского наркобарона Пабло Эскобара был ответственен за незаконный оборот тонн кокаина в Северную Америку и Европу в 1980-х и 1990-х годах. Страна превратилась в зону боевых действий, когда его киллеры безжалостно убили тысячи людей, чтобы гарантировать, что он останется правящим вором в Колумбии. Имея миллиарды личных доходов, Пабло Эскобар подкупил политиков и законодателей и стал героем для более бедных сообществ, построив дома и спортивные центры. Он был почти неприкосновенен, несмотря на усилия колумбийской национальной полиции по привлечению его к ответственности.Но Эскобар также был одним из самых разыскиваемых преступников в Америке, и Управление по борьбе с наркотиками создало рабочую группу, чтобы положить конец террору Эскобара. В нее вошли агенты Стив Мёрфи и Хавьер Ф. Пенья. В течение восемнадцати месяцев, с июля 1992 года по декабрь 1993 года, Стив и Хавьер выполняли свое задание, оказавшись под прицелом киллеров, нацеленных на них, за награду в размере 300 000 долларов, которую Эскобар назначил за каждого из агентов.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Стив Мёрфи , Хавьер Ф. Пенья

Документальная литература
Жизнь Пушкина
Жизнь Пушкина

Георгий Чулков — известный поэт и прозаик, литературный и театральный критик, издатель русского классического наследия, мемуарист — долгое время принадлежал к числу несправедливо забытых и почти вычеркнутых из литературной истории писателей предреволюционной России. Параллельно с декабристской темой в деятельности Чулкова развиваются серьезные пушкиноведческие интересы, реализуемые в десятках статей, публикаций, рецензий, посвященных Пушкину. Книгу «Жизнь Пушкина», приуроченную к столетию со дня гибели поэта, критика встретила далеко не восторженно, отмечая ее методологическое несовершенство, но тем не менее она сыграла важную роль и оказалась весьма полезной для дальнейшего развития отечественного пушкиноведения.Вступительная статья и комментарии доктора филологических наук М.В. МихайловойТекст печатается по изданию: Новый мир. 1936. № 5, 6, 8—12

Виктор Владимирович Кунин , Георгий Иванович Чулков

Документальная литература / Биографии и Мемуары / Литературоведение / Проза / Историческая проза / Образование и наука