Д’Артаньян из НКВД: Исторические анекдоты

— Нельзя, гражданин начальник, нам эти вопросы обсуждать. За это “вышак” выскочить может.

“И не только ему, но и мне тоже”.

— Ладно, — говорю, — идите отдыхайте, гражданин Абашидзе.

А Матрёне Ивановне приказываю Ямпольского привести.

— Нет на месте, — улыбается она.

— Как это, нет не месте? — подскакиваю я. — А где же он?

— В Кремле, — отвечает, — на Пленуме выступает.

И “Правду” мне сегодняшнюю показывает. А там чёрным по белому: “Сегодня в Москве проходит внеочередной Пленум ЦК ВКП(б)… Главным вопросом Пленума являются “Дальнейшие меры по беспощадной борьбе нашей партии с безродным космополитизмом”. С докладом на Пленуме выступит Генеральный секретарь ЦК ВКП(б), Председатель Совета Министров СССР, Генералиссимус Советского Союза товарищ Сталин…”

— А когда его доставят, — интересуюсь я.

— Конвой заказан на час ночи, — улыбается Матрёна Ивановна. — Где-нибудь к двум часам ночи привезут. Вы можете пока отдохнуть, товарищ полковник. Я вас ужином покормлю.

Дождался я. Привели Ямпольского. В мундире генералиссимуса, но без усов.

— Я накладными пользуюсь, — признался он, — терпеть не могу настоящих. И не курю. Только трубку посасываю. Разрешили по состоянию здоровья.

И улыбается. Вижу, у него передних зубов нет. Только два жёлтых клыка. А у остальных передние зубы были. Хотя, может, съёмные. А я как-то обратил внимание, что однажды на мавзолее Сталин беззубый стоял, а в другой раз — с зубами. Ладно, думаю, не буду лезть во все эти детали. Завожу разговор о часах.

— Точно, — соглашается Ямпольский, — вручили мне эти часы и повезли в Ялту. Конвой огромный был — человек сто. Все боялись, что сбегу я на этапе.

“Да, — подумал я, — а какая, в сущности, разница между личной охраной и конвоем? Если вдуматься, то никакой. Вон те за оградой гордые ходят, что им доверено дачу самого товарища Сталина охранять, не подозревая, что просто стерегут спецзону”.

— Привезли меня уже в Ялту, — продолжает Ямпольский. — Вдруг поднялся шухер. Мне приказали усы снять, часы сдать, затолкали в самолёт — и обратно в зону. Параша была, что настоящий в Ялту прибыл.

Доложил я начальнику по пути в Москву, что выяснить удалось.

— Поди теперь разберись, — мрачно сказал генерал, — кого они в последний момент в Ялту привезли.

— Это нигде не зафиксировано? — спрашиваю я.

— Может и зафиксировано, — пожимает плечами генерал, — да только с тех пор уже троих в этой зоне расстреляли.

— А может, правда, — осмелился я предположить, — что тоща в Ялту сам товарищ Сталин прибыл?

— Может, и правда, — как-то нервно сказал генерал. — Что это нам даст? Нам часы приказано разыскать.

— Так надо доложить товарищу Сталину, что нам удалось выяснить, — предложил я. — Я могу вам рапорт представить к шести утра.

— Ты что, дурак? — неожиданно заорал генерал. — Как я доложу товарищу Сталину? Как мне к нему на приём пробиться? Ты в уме, Лукич? Ты что считаешь, что сам товарищ Сталин часики эти и прибрал?

Я молчу, конечно. Самого пот прошиб. На дорогу смотрю. Обратно я машину вёл.

— Ладно, — смягчился генерал, — разберёмся. Спасибо, Лукич, за содействие. Пиши свою диссертацию дальше. Ни о чём не думай.

А вскоре мы узнали, что товарищ Сталин “неожиданно умер”.

Василий Лукич замолчал, налил себе заварки из чайника и с удовольствием выпил.

— Что-то я не понял, — ошалело спросил я. — Выходит, настоящий Сталин часы эти… того?

— Ты думаешь, — засмеялся Василий Лукич, — что настоящий товарищ Сталин существовал? Тот генерал — он сейчас в Израиле живёт — недавно в Россию приезжал к родственникам. Встречались мы. Он мне по пьянке рассказал, что настоящего в тридцать четвёртом убили вместе с Кировым. Не было настоящего, да и не нужен он никому был. Я это сейчас хорошо понимаю.

— А с теми, в зоне, что потом стало? — спрашиваю я, затаив дыхание.

— Их Матрёна Ивановна всех в одну ночь усыпила. Тот, что в Колонном зале лежал, это Ямпольский. А в мавзолее — Абашидзе. А Кураганяна, говорят, в Гори втихаря отправили.

— А с самой Матрёной Ивановной что стало?

— Это тебе ещё знать не положено, — ухмыляется Василий Лукич. — Любопытный ты больно!

ИМЕННОЙ БРАУНИНГ

1

На старости лет Василий Лукич пристрастился к телевизору. Сериалы там разные, заморские он, конечно, не смотрит и даже плюётся. Но все изыскания многочисленных постперестроечных историков и фильмы из серии “Наше новое кино” и “Кино не для всех” смотрит с большим удовольствием и посмеивается.

— Что смеёшься, Лукич? — всякий раз спрашиваю я его, когда застаю за этим занятием.

— Да всё не так было, — бурчит старый чекист, — голову только людям морочат!

— А как было на самом деле? — начинаю выпытывать я, но успеха достигаю далеко не всегда.

Но всё-таки иногда мне везёт.

Как-то мы вместе с Василием Лукичом смотрели по телевизору фильм “Мой друг генерал Василий Сталин”. Фильм художественный, где в сущности очень трагическая история сталинского сына подаётся от лица выдающегося спортсмена того времени Всеволода Боброва.