Дары Кандары

Наутро парадный костюм снова был приведен в безукоризненный вид. Вооружившись фотографией Лили, мастер Бойм отправился навестить учительницу. С собой он взял симпатичную механическую болонку, из тех, что вызывают умиление у девочек и старух. Госпожа Хильдегарда благосклонно приняла дар. Она оказалась ветхим и кротким созданием, миленькую Лили навещала из сентиментальности — в пансионе малышка замечательно барабанила по клавишам фортепиано и отличалась глубоким пониманием музыки. Деточка жила скудно, но многие годы не бедствовала. Изредка ей перепадали заказы, кое-что подбрасывал отец, пока не обеднел, а товарищ по учебе обеспечил небольшой, но постоянный пенсион от одной богатой чудачки.

Лили и вправду любила возиться с чертежами, собирать причудливые механизмы. Работа ужасно сказывалась на её беленьких нежных ручках, даже перчатки не помогали, а после пожара ей пришлось остричь волосы — обгорели, когда она вытаскивала из подвала своих уродцев. Невзгоды копились исподволь — разорился отец, богачка отказала в деньгах, работы не было, и здоровье начало сдавать. Расстроенная Лили жаловалась, что ей осталось совсем немного, чтобы представить миру гениальное изобретение и до конца дней стричь купоны, наслаждаясь безбедной жизнью. А пока что нужна медная проволока, кислота, банки, сверла, шестеренки, валы, кривошеи… Кривошипы? Да, именно так. Ей, Хильдегарде, до поры до времени удавалось поддерживать деточку, невзирая на запреты госпожи директрисы. Но со временем сбережения оскудели, а Лили требовалось все больше денег. Пришлось отказать раз, другой, на третий они поссорились и никогда больше не виделись.

Примостившись на жестком сиденье омнибуса, мастер Бойм всю дорогу разглядывал карточку, воображая, как преобразилась девушка с возрастом. Толстую косу, уложенную вокруг головы, заменила короткая небрежная стрижка, округлость щек ушла из-за работы и недоедания, у строгих губ и на лбу наверняка залегли морщинки. Но взгляд наверняка остался тем же, внимательным, умным и немного печальным. Жаль, что не довелось встретиться десятью годами раньше… Мастеру редко везло с женщинами, обычными, скучными, озабоченными нарядами, деньгами или детьми женщинами. Лили смотрела дальше. Глядя на маленькое ушко, полуприкрытое вьющейся прядкой, выбившейся из прически, Борегар думал о любви — крепка как смерть, да. Лурье был прав, хотя и соврал, мерзавец.

Второе письмо от злосчастного коммерсанта уже лежало на верстаке — механоиды поторопились принять почту вместо хозяина. Мастер Бойм отвечать не стал — он решил нынче же осмотреть дом Лили ещё раз. На всякий случай он кликнул мальчишек, раздал им горсть медяков, велел пробежаться по сборщикам металлолома, барахолкам, пунктам приема и пообещал золотой «герцог» тому, кто доставит в ангар домашнего робота с клеймом в виде летящей чайки. Если и в этот раз постигнет неудача, придется просеивать город, как горсть песка.

В пустом коттедже ничего не изменилось — тот же мусор и пыль, те же крысы, разбегающиеся от света фонарика. На этот раз мастер Бойм подошел к вопросу основательно. Он достал из тележки трех проворных, мощных уборщиков и коротким свистком дал задание. Гусеницы зашуршали, манипуляторы замелькали, и в полчаса поверхность была расчищена. Оставалось только простучать пол и стены, методично, квадрат за квадратом. Тайников в стенах не оказалось, а вот пол в ближнем левом углу звучал гулко. Вскрывать секретный замок дело долгое, поэтому мастер Бойм просто выломал крышку подпола ломиком. При свете фонарика обнаружилась лестница, на вид вполне прочная. Подвал обустраивали на совесть, станки стояли как новенькие, на стеллаже красовались ящики с инструментами. Вот женщина!

Голодала, бедствовала, а оборудование не продала. Впрочем, женской наивности ей было не занимать — чертежи и документацию Лили хранила в простом кнопочном сейфе, вмонтированном в пол за фрезерным станком — повернул рукоять, набрал код и готово. Никогда не кодируйте сейф днем рождения!