Дары Крови

— Не питаемся, а следуем за вашей силой, — осторожно ответил Молак. — Сильны вы, господин, сильны и мы. Господин, у нас и в мыслях не было предать вас, господин, больше всего мы боимся, что снова канем в пустоту, мы следили, чтобы опасность была не слишком велика, мы даже помогали выживать вашим людям, потому что их сила — это ваша сила, помогли вам спасти даже эту девушку-птенца.

— Какие сладкие речи, — заметил я очевидное и перевёл на него взгляд. — Не зря ты считаешься главным советником. Так что мне, простить вас? Как считаешь, советник?

— Господин, — Молак чуть помедлил, затем кивнул. — вы правы. Наказание должно быть.

Я хмыкнул, снова повёл взглядом вдоль короткого строя преклонённых теней. Спросил вновь:

— Кто голосовал за предательство?

— Я голосовал за большую схватку, которая сделает вас сильней, мой король, — ответил мне Ограк, встал с колен и шагнул вперёд.

Шаг вперёд сделал и Ариос:

— Я голосовал за то, чтобы у вас появился дополнительный шанс выжить на этой войне, мой король.

Дрожа, не вставая с колен, заговорил Тормур, советник по сельскому хозяйству, самый бесполезный сейчас из моих советников:

— Я голосовал, мой господин и мой король, потому что боюсь снова исчезнуть. Эта пустота и есть смерть, а я больше не хочу умирать.

Молак ответил за всех остальных:

— Мы были против, господин.

Я тронул шрам, ощущая под пальцем колкость щетины, качнул головой:

— Доверие очень хрупкая штука, его можно разбить одним словом, одним поступком, и вы это успешно сделали. В детстве я боялся вас, из-за вас всегда выглядел трусом в глазах отца, из-за вас меня пытался убить дистро отца, из-за вас мне пришлось самому стать убийцей. Первый человек, которого я убил, был не врагом, а верным слугой моего Дома.

Ирал, которому по уму нужно было бы молчать, молчать не стал.

— Как можно быть верным, поднимая руку на наследника Дома?

Я вперил в него злой взгляд и ужалил в ответ:

— Как можно быть верным, решая за короля и скрывая от него правду?

Мне показалось, что я расслышал едва уловимый шёпот:

— Молчи, баран.

Возможно, не послышалось, потому что Ирал не проронил больше ни слова.

Я отвернулся от него и продолжил, пусть это уже и не казалось столь важным:

— Едва вы начали говорить, как мои страхи лишь усилились. Вы научились убивать прикосновением. Что, если, заполучив достаточно силы, вы сможете влиять на мои поступки? Окутать моё тело и не остановить сердце, а управлять моими руками, моими ногами, моим голосом и моим разумом?

Я замолчал и криво ухмыльнулся в тишине леса. Молак не выдержал и попытался опровергнуть меня:

— Господин! Мы на такое не были способны даже в былые времена!

— О которых вы сами не помните.

— Не помним деталей, но такое…

Я перебил его, ударив самым важным:

— Неважно! Я всё равно теперь не могу вам верить.

Молак вильнул взглядом, на миг покосившись на Ирала. Ярости в его взгляде могло бы хватить оставить на его спине ещё один шрам.

Моя ухмылка стала только шире.

— Вы пытались убедить меня, что тысячу лет назад всё было не так, как описано в хрониках, что Ребела убили не из-за вас, теней и не из-за драугров, которые грозили всем остальным королевствам. Говорили, что кровь Оскуридо уничтожили из-за вражды, а не защищаясь от гибели. Но могу ли я вам верить? — не дождавшись ответа, надавил снова. — Могу ли верить?

Ответил снова Молак:

— Господин, ваша жизнь — это наша жизнь.

Я покачал головой:

— Красивые слова, которые вытекают через трещины, созданные вашими же поступками и молчанием. Несколько дней назад, возможно, на этом же месте Креод делом доказал свою верность, а что можете вы?

— Господин, мы каждый день доказываем вам свою верность, — с жаром ответил Ариос. — Я половину дня пытался предупредить вас об опасности…

Я перебил его:

— Слова. Пустые слова. Тут говорю, тут не говорю; об этом умолчу, про это скажу, что забыл за тысячу лет; тут подговорю, чтобы господин делал так, как нам надо; здесь подставлю его людей, чтобы меньше к ним привязывался.

Молак снова ожёг спину Ирала ненавидящим взглядом, а затем вновь опустился на колени:

— Господин, как нам доказать свою верность?

Я пожал плечами:

— Да мне откуда знать?

— Господин…

Я жестом заставил его замолчать и сказал:

— Но одно я знаю точно. Ещё одна подобная недомолвка, умолчание, решение за моей спиной, попытка как-то повлиять на меня, и я окончательно решу, что наши дороги расходятся.

Вряд ли тени могли усмехнуться в такой ситуации, но я сам озвучил их мысли и возражения: