Даша и призрак блондинки

— Я как чувствовала, что он этим закончит, — первой пришла в себя Эва. — Вот и отказала ему. Прикинь, ни дня не проходило, чтобы он не выпивал по бутылке пива! Помню, были мы на практике в хирургическом, так он умудрился заявиться в больницу в таком невменяемом состоянии, что мы с Ликой и Ниной прятали его от врачей, чтобы избежать неприятностей.

— А ты точно уверена, что он мог тебя убить? — спросила я с надеждой на то, что Эва скажет 'Нет, он не мог'. Уж очень не хотелось иметь с ним дел. — Может, он спился с горя от твоей утраты?

— Нет. Ты же слышала ту соседку? У него произошла какая-то трагедия в семье. А я не его семья и никогда быть ей не обещала. В конце концов, алкоголиком он бы стал так и так. Быть может, чувство вины за совершённое злодеяние и столкнуло его в эту пропасть? Пойдём, теперь мы точно знаем, где он.

— Эва, может, не надо?

— Надо, Даша, надо!

Пришлось подчиниться. Второй раз в этот район меня даже две Эвы не затащат.

Бомж, который, как стало известно, и был Виталием Михальчук, всё ещё лежал у скамейки. Он мирно дремал себе, ни на что не реагируя. Шапочка съехала набок, открывая совершенно лысую как и пять лет назад голову. Ему сейчас наверное лет около тридцати, но выглядел на все пятьдесят.

Эва небрежно толкнула бывшего сокурсника носком своей туфли-лодочки белого цвета. Бомж недовольно заворчал, открыл глаза и попытался сфокусировать взгляд на мне.

— Ты чё? — спустя несколько минут прохрипел он. Голос его был лишён агрессии, только усталость.

Глубоко вдохнув холодный воздух, быстро заговорила:

— Я корреспондентка газетного листка медицинского института, того, в котором вы когда-то учились. Помните?… Институт, не меня.

— Ась?

— Я пишу статью о несчастных случаях в его стенах, и у меня есть к вам несколько вопросов. Интервью… Я корреспондентка… института…

Запал уверенности быстро таял. Интересно, он хоть что-нибудь из моей речи-то понял вообще?

— Помните институт?

— Помню, а теперь проваливай!

— Как скажите!

Эва развернула меня обратно. Ладно, попытаюсь вытрясти из Вити всё, что требуется, и больше никогда не сунусь на эту улицу. Да вообще в этот квартал!

— Мне нужно кое-что спросить у вас… Эй, я всё ещё здесь!

— А мне плевать. Катись отсюда, не видишь, мне не до тебя.

— Но мне очень надо поговорить с вами, — я сделала ещё одну попытку разговорить его, но Михальчук не реагировал.

Я обвиняюще уставилась на Эву. Она же говорила, что сможет разговорить любого, так где же её бесценные советы? Она ещё ни слова не сказала. Или у неё от теперешнего вида бывшего товарища язык отнялся? Поняв, что на меня мужик не обращает больше никакого внимания, я тут же обратилась к Эве:

— Видишь, он абсолютно никакой. Теперь неизвестно, когда он станет адекватно соображать. Считай, что наша первая ставка на подозреваемого провалилась с треском. Зато у нас ещё остаётся время навестить кого-нибудь другого. Ту же Свету. Я просто уверена, она нас так не разочарует. Пойдём уж.

— Нет, допросить его всё-таки надо… Понятия не имею, как его привести в чувства! — С отчаянием на лице от неудавшейся попытки Эва расстроено приземлилась на скамейку и с досадой вновь пнула Витю. Тот никак не отреагировал.

— Ему 'огненная вода' поможет, — нехотя сказала я, тупо пялась на пьяницу. — Ради неё, он выложит нам всё, даже свой ИНН… но я не думаю, что он у него ещё остался…

При словосочетании 'огненная вода' глаза у бомжа открылись; в них забрезжил свет интереса к происходящему. Он приподнялся с асфальта и с недвусмысленной надеждой воззрился на меня.

— Дай выпить, всё скажу! — с трудом передвигая языком, подтвердил он мои догадки. — Я всё помню. Всё-всё!

— Видишь, — я самодовольно подняла брови, обращаясь к Эве. Перед Витькой можно и не таиться, он всё равно через пять минут ничего не вспомнит. К тому же девушка, болтающая с воображаемой подругой, и трезвому человеку покажется чем-то нереальным.

— Нужно достать ему водку, — мигом оживилась Эва. Она быстро огляделась вокруг и добавила: — Купим её в каком-нибудь киоске. Но здесь ничего нет. Надо идти на остановочный комплекс. У тебя ведь есть деньги? Я не хочу воровать, да и не думаю, что кому-то понравится вид летящей по воздуху бутылки. Ну, кроме тех алкоголиков у теплотрассы и моего бывшего однокашника. Ох, как же всё-таки хорошо, что я дала ему отворот-поворот!

— Деньги у меня есть, — сквозь зубы прошептала я, чтобы Витя случаем не услышал. Вдруг вздумает ограбить? — Но водку покупать я не стану. Мне ещё нет восемнадцати! А день рождения только в июне. Знаешь, как я хотела в этом марте проголосовать за нового мэра?

Эва в немой мольбе возвела глаза к небу. Ну что ещё ей не нравится?!

— Даша, да кому из продавцов интересен твой возраст?! Им главное товар продать, а кому и как — дело второстепенное.

— Ты отстала от жизни, теперь людям есть дело до закона, — возразила я. — Нынче люди сознательны.