Деяния Диониса

Но не только Отец вожделел к Персефоне, другиеБоги на горнем Олимпе, сраженные той же стрелою,Дщери прекрасной богини Део́ руки домогались.Побледнело богини сиянье румяное лика,Ибо мукой терзалась Део, пребывала в смятенье:И с чела венец из колосьев срывает богиня,Волосы распускает (пусть струятся за спину!),Затосковала по дочке. Скорбящей горько богини10 [9]Сами собою струятся слезы по белым ланитам,Стольких многих влюбленных зажег от единственной стрелкиВверг их в раздор любовный жаждущих брака с одноюДевою общий им Эрос, совсем безумных от страсти!Всех она трепетала, но боле всеплодная матерьТрепетала Гефеста - вдруг станет хромец этот зятем!Вот в жилище Астрея-провидца благою стопоюУстремилась богиня с распущенными волосами.Ветер непостоянный, следом летя, забавлялся.Предупреждает старца, завидев ее, Эосфо́рос.Он же, выслушав гостью, поднялся: рассыпавши темный20Прах по ровности гладкой стола, фигуры рисуетЦиркулем острозубым медным, окружность выводит,После изображает квадрат на песке бледно-серомИ добавляет еще равнобедренный треугольник.Тут он оставил занятье, чтоб встретить на самом порогеГостью Деметру. Богиню ведет за собой по палатамВеспер, удобное кресло Део предлагает радушноРядом с троном отцовым. С равным сердечным вниманьемПриготовив в кратере не́ктар, дающий забвеньеМук, богине Деметре в кубках его предлагают30Ветры, сыны Астрея. Но пить Део отказалась,По Персефоне печалью пьяна... Ведь если родительОтпрыска лишь одного имеет, он вечно трепещет!Но, наконец, склоняет Део, не желавшую пищи,Сладкоречивый Астрей, имеющий дар убежденья.И учреждает старец пир великий, заботыГорько скорбящей Деметры за яствами пира развеять.Вот все четыре ветра, отчие верные слуги,Пояс пораспустив, на бедрах одежды скрепляют,Чаши несет с собою к кратеру, где пенится нектар,40Кравчий Эвр, а сосуд для рук омовенья подноситНот, а Борей амвроси́ю располагает пред гостьей,Яство богов, и Зе́фир, нежновеющий ветер,Перебирая тростинки гибкие, песню играет!И венки Эосфорос свивает и ветви растенийЯркозеленые блещут на листьях прохладной росою!Светоч ночной подъявши над головою высоко,Веспер пляс затевает, в лад стопой ударяя,Плавно ступая по кругу - ведь он водитель эротов,Свадебных хороводов и шествий он устроитель.50Но когда после пира пляскою услаждалаДух богиня, то жало муки не усмирила.Хочет спросить оракул и левою дланью коленаСтарца, что состраданья полон, коснулась... ДесницейТянется к подбородку с густокосматой брадою.О женихах своей дочки рассказывает богиня,Слов утешенья алкая пророческих... Ибо оракулВ горьких наших заботах нам бывает поддержкой!Не отказал ей старец Астрей в мольбах: и рожденьяДень рассчитал он дочки и точно сроки зачатья,60Неумолимое время и миг часов неустанныйПоявления в мир и, пальцы искусно раскинув,Вычислил круговращенья и время возврата созвездий,Вычислил, пясти содвинув двойным движеньем ладоней.После Астерион-служка подносит по первому зовуСтарцу округлую сферу, образ вселенной с рисункомВсех созвездий небесных, пред ним на ларь ее ставит.После и приступает старец к гаданью: вращаетШар по оси́ и зорко на знаков бег зодиакаСмотрит, звезд уясняя движенье и положенье.70После двигает полюс, и многих созвездий орбитыВ беге своем неустанном соприкасаются точноС положеньем планет, проходя на подобии небаСреднюю ось. И находит старец, окинувши взглядомСферу, сие положенье: орбита Селены растущейПересекает кривую земной орбиты, и Солнце,Находясь перед ликом Мены-меридиана,К самой нижней точке своей устремляется; конусТемный идет, от земли восходящий, Селену-богиню

Закрывает, что место Солнца сейчас занимает.80Выяснив, как же к браку желанному звезды стремятся,Старец Арея находит и над западным домомБога вора он видит невесты, ведомый звездоюКипрогенейи... "Участок Родимых" под Колосом видитДевы небесный... Звезда, дающая жизнь, воссиялаТам... Светило Кронида-Отца, подателя ливней!Все это выяснил старец, созвездий бег рассчитавши.После сферу с вращеньем вечных светил, эту сферуС пестрой поверхностью звездной он в сундук запирает.Гостье, в ответ на расспросы, тройной выкликает оракул:90"Чадолюбивая матерь Деметра! Конусом мракаТолько затмятся Селены лучи, от сего и померкшей,Защити Персефону от полюбовника-вора,Умыкнувшего втайне неприкосновенную дочерь,Ежели пряжа Мойр дозволит... Ибо внезапноПеред свадьбой законной ты соблазнителя узришьЗлоковарного в облике зверя, ибо АреяВ точке заката с Пафийкой, изменника, я замечаю;Вижу созвездие Змея, что там, над ними, восходит!Но тебе я блаженство реку. Прекрасноплодной100Во вселенной пребудешь, ты изнуренную землюКолосом осчастливишь, ибо в "Участке Родимых"Дочери Звездная Дева стоит со снопом колосистым".После пророчества голос Астрея в устах замирает.Слышит Деметра, что серп сжимает в ладонях, о жатвеБудущей и о муже, столь грубо похитившем дочерь,Вопреки всем обрядам, по собственному хотенью,И улыбается, плача. Тотчас же горней дорогойК дому, спеша, направляет стопы печально и мрачноВ стойлах стояли драконы с ярмом на выях удобным,110Облегающим крепко и плотно звериные пасти,Их она запрягает, аспидов, ига не знавших!И укрощая их пасти упряжью кривозубой,Грозной повозкой своею Део светлокудрая правит,Дочерь под покрывалом из тучи туманов упрятав.Прямо пред колесницей Борей застонал многошумный.Но богиня взмахнула хлестким бичом, ускоряяБег повозки, влекомой как будто бы скакунами,Развернувшими крылья драконами мчащими в небеПрямо к объятьям Либа у струй круговых Океана.120Слыша воинственный отклик воителей пестрошлемныхС Дикты отрогов, богиня критский брег миновала,Где бойцы ударяли о щит гудящим железом.После она, заметив каменный дом в отрогах,К скалам летит пелоридским, к трехмысным брегам Сикели́и,К адриатическим мелям, где зыби морские к закатуВечно влекомые, гнутся как будто серпом кривозубым,От Борея направив к Либу дыбливые воды.Там же, где буйные воды пристанищем стали КианыУ родника, что влагу в жертву морю приносит,130Увидала богиня укрывище, словно крепость,С крепкою кровлей гранитной, прятавшей это место,С каменными вратами, содеянными природой,И со столбами из камня, там жили соседние нимфы.Тут богиня, пробравшись во мрак палат непроглядный,Прячет дочь средь громадин в этой пещере скалистой.Там, разрешивши драконов своих от повозки крылатой,Одного оставляет справа от мыса у входа,Слева другого, напротив каменного затвора,Чтоб стерегли Персефону, ведь дочерь не должно и видеть!140Каллигенейю приводит, чадолюбивую нянькуС пряжей и всем, что потребно для рукоделья ПалладыЖенскому роду в тяжкой и кропотливой работе;Нимфам доверив хранить живущим в скалах потайныхГнутую колесницу, Део в небеса удалилась.Взявши изогнутозубый гребень железный изострый,Стала вычесывать пряжу дева Персефонейя,После взялась и за прялку: от движенья ладонейКолесо завращалось, свершая круги равномерно -А веретенцо мотает кольца прядущихся нитей!150Равномерно стопами вращению помогаяКолеса́, выпрядает основу, ткани начало,После кладет ее рядом. Затем к тканью приступаетДева, челнок прогоняя по нитям, в работе склоняясь,Первой ткачихе, Афине, хвалебную песнь запевает.Юная Персефонейя! Нет от страсти спасенья!

Ибо девичество будет отъято в змеином объятье.Зевс, волнуясь змеиным телом, в облике гада,Страстной любовью пылая, кольцом извиваясь в желанье,Доберется до самых темных покоев девичьих,160Помавая брадатой пастью драконам у входа.Обликом схож со змеем, сомкнет им дремотою очи,Полный томленьем страстным, лижет он нежное телоДевы, от жарких змеиных объятий небесного змеяПлодное семя раздуло чрево Персефонейи:Так Загрей и родился, отпрыск рогатый, он ЗевсовТрон занимал единый на небе и трогал ручонкойДетской зарницу Зевеса, в ладонях слабых младенцаНеразумного эти зарницы казались игрушкой!Только недолгое время Дия трон занимал он -170Белым медом измазав лик злоковарный, Титаны,Подстрекаемы гневом Геры тяжкоразящим,Тартарийским ножом младенца в куски истерзали:В зеркало детка смотрела, любуясь своим отраженьем!Так, разделенный на части железом изострым Титанов,Кончил жизнь Дионис, дав новое жизни начало:Стал он тогда превращаться, часто меняя свой облик!То он Кронид хитроумный, юный, с грозным эгидом,То он немощный старец Крон, изливающий ливень,То он с ликом младенца является, то он предстанет180Юношей исступленным с первым пушком на ланитах,Темным, что вдруг подчеркнет округлость нежную лика.То вдруг львом обернется, в ярости грозным и страшным,Львом, что с рыком могучим огромную пасть отверзает,Гривою осененный густою, тянет он выюВдоль хребтовины косматой, хлещет хвостом непрестанно,Шкуру мелькающим быстро будто бичом раздирая.То вдруг прикинется, львиную бросив тут же личину,С ржанием неуемным, высокогривым и дикимЖеребцом, что стремится жалящие удила190Перегрызть, их кромсая, белою пеной исходит.То из уст испуская свистящее громко шипенье,Извивается в кольцах змеем чешуйчаторогим,Из глубокого зева мечет язык копьевидныйИ бросается он на испуганного Титана,Шею его окружая воротником ядовитым.То вдруг, покинув тело ползущего кольцами гада,Тигром становится с пестрою шкурой... То примет он бычийОблик, и ревом исходит, зубы ощеря свирепо,И пронзает Титанов рогами, бросаясь внезапно.200Так он за жизнь свою бился, пока из ревнивой глоткиМачехи-Геры гневом тяжкоразящей не вырвалВопля, сотрясшего неба. Сама повелительность гласаГрохотом поднебесным ударила в створы Олимпа,На колени повергнув могучего зверя - убийцыТут же в куски истерзали ножом быколикого бога.Зевс же Отец, как яденье свершилося Диониса,Понял, что в зеркале хитром темный призрак причинаСмерти и матерь Титанов предал мстящим зарницам,Бросил убийц Загрея рогатого за затворы210Тартарийские, бурным пламенем вспыхнули чащи,Тяжкоогромной Геи огнем исходящие пряди.Предал огню он восточный край. От огнистого дротаБактрианские пашни вспылали, вместе с ручьямиБлижней Ассирии воды Каспия загорелись,Горные цепи индов. Эритрейские зыбиЗанялися огнем. Горит и Нерей аравийский...Запада не миновали чадолюбивого ЗевсаРаспаленного громы, под пяткой Зе́фира-ветраЗыби закатные блещут сияньем зноя огнистым,Как и арктийские горы. Равно горит, закипая,220 [221]Лед на северных водах, в странах ветра БореяИ под шатром Козерога, где веет Нот ливненосный,Южные долы пылают от огненных сполохов жарких.Слезы потоков струятся и рек из глаз Океана -Молит о милости старец, лиющий влагу морскую.Гнев свой Зевс умеряет. Узрев, как страдает от молнийТяжкоогромная Гея, сжалился. Хочет водоюПочву смягчить, исцелить огнем нанесенные раны.Вот сначала всю землю залили воды Зевеса,230Тучи все небо закрыли плотным покровом, и с небаВозгремела ужасно Дия труба громовая.Все светила, дотоле в домах бывшие, сразу

Бег свой остановили. На колеснице с четверкойГелий пылает ко́ней, сквозь Льва созвездье к палатамСобственным поспешая, а Скорпион восьминогийВместе с ее повозкой трехликую принял Селену.Овна минуя, что влажной стопою проходит экватор,Бег свой правит Киприда к дому весеннему быстрый,Появляясь в созвездье Тельца безумного вскоре.240И близ Гелия сразу Арей оказался, в пределахСкорпиона, пред дышлом Медведицы самой смиряяОгнь Тельца, косится Арей на лик Афродиты.И, по двенадцати знакам скиталец, год завершая,С наступлением ночи Зевс появляется в Рыбах,Справа оставив с косой орбитой трехликую Мену.Крон же проходит дождливый хребет Козерога в то время,Влагой руна пресветлой обрызганный, а над крылатойДевой сверкающей всходит Гермес, ибо Дика-богиня -Зодиакальный дом судии. Семивратного неба250Все затворы открыты, когда извергается ливнемВлажный Зевс и на лоне земли и бьют, и вскипаютВодные токи, бушуя, и водопады грохочут.И разбросаны всюду, отпрыски Океана,Прибывают озера, и бьет водометами влагаВверх, от вод подземных струй Океана питаясь.Скалы крошатся от влаги, и водопады рокочутС горных отрогов суровых, ущелья плещут ручьями,Море до гор достало, взметнулось над чащами леса,Ореадами стали вдруг нереиды, и Эхо,260Дева злосчастная, влагу бия неумелою пястью,За повязки девичьи боится (вот новые страхи)Как бы, спасаясь от Пана, не пасть Посейдону в объятья!Львы пучинно-морские, средь валунов оказавшись,Заплескались в пещерах влажно-пенною плотьюСреди львов сухопутных. В логове каменистомВепрь столкнулся с морскою свиньей, дельфином, случайно.И в приливе потопа, что залил и горы, и долыДикие звери смешались с рыбами. И осьминоги,Над скалой проплывая, за зайцем запрыгали резво.270В пене морской тритоны в изножье гротов заросших,На крестце приподнявшись, бия хвостом раздвоённым,Прячутся в логовах Пана, после того как пропели,Гордо подняты к небу и ветерками омыты,Раковины цветные. Вот у скалы одинокойПан, так любящий горы, старца Нерея встречает -Отказался Нерей от влажной сиринги плывущей,Но среди скал остается, сменяя море на сушу,Влажный грот занимает, служивший прибежищем Эхо.Много людей погибель влажную в водах снискали280Моря, и громоздяся один на другой по пучине,Трупы поплыли людей по воле волн пеннозыбких.И под прибоем, разверзшим воды у гор каменистых,Прибежавшие влаги испить от истоков нагорныхЛев и вепрь погибают. В водовороте единомРеки, озера, потоки Зевса и воды морскиеБьются друг с другом, и все четыре ветра, смешавшись,Хлещут яростным вихрем всеобщего зыби потопа.Материки завидев под зыбью, вызванной мощнымТолько одним мановеньем ливненосного Дия,290Энносигей пучинный метнул оружье в глубины,Гневаясь, что не может земли трезубцем достигнуть.Дев нереид порядки как посуху по морю ходят,И на смарагдовой вые влажный скиталец брадатый,Мчит Фетиду Тритон. На чешуйчатой хребтовинеРыбы восседает нереида Агава,И округлую спинку являя в пенных потоках,Дочь Океана Дориду несет дельфин к новоселью.Кит, взметаясь из бездны морской на поверхность, играет,Хочет в пещеру - а там устроила логово львица!300Вот у скалистых утесов, водой омываемых бурной,Вымокший Пан, Галатею плывущую видя, воскликнул:"Ах, Галатея, куда же плывешь? Здесь горы, не море!Уж не желаешь ли слушать нежные песни Киклопа?Ради Пафийки молю и ради прошу Полифема,Ты, познавшая горе страсти, если видала,Плавая средь валунов, мою Эхо - скажи мне!В водах ли зыбких ныряет? Или на спинке дельфинаПеннорожденной богини служки, она восседаетКак Фетида нагая и плещется, милая Эхо?Страшно мне, как бы не сбросил пенный прибой ее в зыби,

310 [311]Страшно мне, как бы теченьем ее не снесло во глубины:Бедная, носишься в море средь гребней горообразных,Словно из горной Эхо стала ты Эхо морскою!Увальня Полифема забудь! Когда пожелаешь,Сам тебя и спасу я, на плечи себе взгромоздивши,Ибо бурные зыби не страшны мне, могу яПрыгнуть прямо на небо звездное, козлоногий!"Так отвечала ему Галатея с жалобным стоном:"Верный мой Пан, Галатею спаси, не умею я плавать!320Деву не спрашивай тщетно, как же я тут оказалась!Плаванье чуждое мне шлет вышний Зевс ливненосный...Сладкая песнь Киклопа? Не до нее мне, мой милый,Я не ищу Сикели́и уж брега, так я боюсяЭтого наводненья, меня Полифем не заботит!"Молвила так, проплывая мимо убежища Пана.Но прибывает влага, и вот уж водоворотыСкрыли грады и веси, лишь зыби повсюду. Ни Оссы,Ни Пелиона не видно, единого голого пикаГорного, над трехглавой горою плещутся зыби330Тирренийские, море хлещет ливень нещадно.Сикелийская влага бьется в пене о скалыАдриатийского брега, и на дороге воздушнойФаэтона сиянье дымка влажная застит.И над сферой седьмою, нависшею над землею,Водовороты прибоя лунный свет затмевают:Влажных быков отпустивши, остановилась Селена.И до самых созвездий достали волны потопа,Сделала Млечный Путь белее пена прибоя.Вот плодоносным потоком из семиустья лиющий340Влагу Нил-скиталец встречает Алфея-страдальца:Жаждет первый излиться со всей любовью на почвуПлодородную, жаждет обнять любимую пылко;Хочет другой, отклонившись с привычной прежде дороги,Скорби любовной предаться; влюбленного встретив ПирамаПо пути, он молвит мольбою полные речи:"Нил мой, скажи, что делать, когда Аретуса исчезнет?Ах, Пирам, ты куда? Кому юную Тисбу оставил?Сколь же ты счастлив, Евфрат! Ты не ведаешь жала эротов!Я же страшусь и ревную, как бы Кронид, превратившись350В бурные токи воды, не возлег с моей Аретусой!Как бы разливом зыбей не поял, боюсь, твою Тисбу!Ах, Пирам, утешитель Алфея, ведь не от ДияНам обоим опасность, от жала Афрогенейи!Жжет меня пламень страсти. Идем же со мной! Аретусу,Сиракузянку, стану искать, а ты свою Тисбу!Скажешь мне, знаю, земля содрогается, небо враждебно,Вздыбились глади морские, а по небесным окружьям,Где никто и не плавал, в пене потоки несутся.Я не страшуся ливней. Вот великое чудо!360Ливень Диев всецело землю и Понт запылавшийВместе с огнем потоков залил - и только АлфеяПламень, возженный Пафийкой, не смог угасить совершенно!Все же, хоть водовороты и мучат, скорбеть заставляетПламя - есть и лекарство благое, чтоб исцелиться:Нежный Адонис-скиталец, мучимый Афродитой!"Но не кончил он речи, уста удивленье сковало:Ибо Девкалион, рассекая паводок бурный,Мореход несравненный, словно с небес показался!Сам по себе, без кормила, и гавани вовсе не видя,370Мчался вперед ковчежец по взвихренным водоворотам.Лад вселенной разлажен, стал хаосом, племя людскоеВсепитающий старец Айон растворил в наводненье!Но по божественной воле Зевеса фиалковокудрыйБог в сердцевину гор фессалийских мощно уметилИ от трезубца разверзлась твердь, и в открытую безднуМежду хребтов скалистых вал смертоносный низвергся.Вот, раздвигая гребни плещущих вод ливненосных,Вновь земля показалась и средь стекающих в недраВодных токов вершины нагие гор появились.380Влажный лик осушая земли сиянием жарким;Солнце взошло и по мере испарения влагиПод иссушающим жаром лучей опять показалсяИл, оживленные снова высоким искусством, строеньяКаменных городов поднялись на почве скалистой.Вот и жилища слагают люди. В селениях новыхНовое племя людское по улицам засуетилось.Вновь улыбнулась природа, и так же быстро, как ветры,Птицы пернатые в небо, как некогда, устремились.