Деяния Диониса

"...Расположу я во храме эти мнимые копья,Бассаридовы тирсы, а с круторогих кентавровИх рога, украшенье огромное, срежу тотчас же,220 [225]Дабы луков наделать из них стрелоносным арабам,Да, сие справедливо! А что до сатиров длинныхИ косматых хвостов, изготовлю бичи для ристаний!Вот подарки какие тебе подарю после битвы!А трусливого Вакха плесницы пурпурные, платьяЖенские алой расцветки, его набедренный поясДля сестры и супруги пойдут твоей, Афрогенейи,Женские это подарки! А женолюбца ЛиэяВсех служанок и спутниц к себе возьму я в рабыни,Будут служить мне на ложе без всякого брачного вена,Пленницам так подобает; а что же до веток ничтожных230 [236]Лоз виноградных да листьев, Лиэя даров, то пусть пламеньАрабийских их уничтожит, жаркий и быстрый!Что ж до могучей служанки пляшущего Диониса,Пусть сия Бассарида новой работой займется:После блужданий по горным склонам в домашнем нарядеПусть посидит на задворках, пятнистую сбросив небриду,Пусть на жернове мелет каменном мелко пшеницу!Хватит в венки ей рядиться из лоз виноградных да листьев,Пусть ремеслу двойному поучится эта рабыня,Предназначена равно Палладе и Киферейе!240 [246]Днем при коробе с пряжей, ночью - при ложе любовном!Пусть веретенце подержит, не Рейи-богини трещотки!Старцы пускай силены за трапезою веселой"Эвоэ́!" восклицают, но только не богу ЛиэюПеснь поют, а богу Арею с владыкой Ликургом!"Молвил он, а Ирида златокрылая тут жеУлыбнулась и в воздух прянула ястребом быстрым.Царь же Ликург за победы пророчество принял виденье,250 [254]Ибо узнал он в птице стремительной и быстрокрылойТу, что лесных голубей преследует и убивает,Ибо и ранее видел знак такой в сновиденьях:

Лев бежал густогривый, пасть оскалив свирепоВ чаще, преследуя племя робкое ланей бегущихТак, согласно виденью он мыслил бегущих вакханок -На Бассарид ополчился точно на робких оленей,Неспособных сражаться... Вестница же ИридаПо повелению Геры ищет уже Диониса.Щиколотки препоясав пернатой плесницею крепко,Жезл приявши во длани, Гермесом, вестником Зевса,Меднодоспешному Вакху предстала и молвит лукаво:260 [266]"Брат мой, премудрого Дия дитя, ступай и без битвыТаинства передай Ликургу-гостеприимцу,Меч оставь, не рази друзей, наслаждайся ты миром, Внемли смирившимся, кто же мирный люд повергает? Кто же на брань вызывает молящих лишь о защите? Плоть ли сокроет как небо расписанный звездное панцырь? Спрячет ли шлем с высоким гребнем чело Диониса? Кудрей венцом змеиным увенчивать тоже не надо! Тирс, обагренный кровью, оставь, возьми лишь с собою Рог с вином благовонным и жезл, твоей длани привычный,270 [276]Дар опьяненья другу лозы протяни ты Ликургу! В пеплос ярко-пурпурный плоть обряди поскорее, В пляске пойди, безоружный, и песнями воздух наполни! Пусть отдохнут твои рати в сени густолиственной чащи, Не устремляйся на битву с кротким и мирным владыкой, Кудри венчая милым венком, начни восхваленье, Радостный, оказавшись у дома честного Ликурга Словно юный жених, а тирсы, что индов рассеют, Прибереги для сраженья с упорным Дериадеем! Нет, Ликург всевладычный не избегает сражений,280 [286]Он ведь от крови Арея, восходит к потомкам Зевеса, В битвах жестоких являет отца Эниалия силу, Не убоится и распри с самим Кронйоном также!" Так убеждала богиня, а после плесницей мгновенной В горнее лоно вступает. Лукавством Ириды плененный, Бог Дионис свои тирсы воинственные оставляет, Шлем с высоким гребнем снимает с кудрей волнистых, Щит слагает как небо расписанный, и безоружный

Дланью чашу вздымает с ало-пурпурною влагой, Остроконечный рог с питьем беспечальным, и темя290 [296]Виноградной лозою с плющом густолистным венчает! Благооружное войско и рати воинственных женщин Бросивши близ Кармела с повозкой, влекомою львами, Странником пешим пустился в дорогу, одевшись попроще Песню сиринга пела как в веселом застолье, Пели двойные авлосы песню, приличную дружбе, И, вращая во дланях роптры и клича в честь Вакха "Эвоэ́!", Бассарида плясала пред дверью Ликурга. Только владыка надменный услышал пляски и песни, Шум авлосов, гудящих в ладе берекентидском, И переливы сиринги, и кож воловьих гуденье На барабанах огромных - вышел из дому навстречу.300 [308]И завидев у двери виноградного бога, Стал над ним надсмехаться, язвить и злобно, и гнусно, На вакханок Лиэя брань возводить да угрозы: "Подношений не видишь разве под этою кровлей? Так же и ты, мой милый, украсишь тирсами дом мой, Дланями или стопами, или кровавой главою!Сатиры тоже рогаты - чей вождь ты, Вакх роголобый? -Вот и секирой двуострой рога вам поотрубаю!Вот гостевой мой подарок тебе, чтобы после сказалиСмертные или боги: "О, над вратами ЛикургаПлоть Диониса прибита, изрублена на кусочки!"Я не Беотией правлю, не Фивами я владычу,Тут не покои Семелы, где лишь одних недоносковЗачинают от молний жены, от громов рожая!Тирсом колеблешь с лозою? Но я потрясаю секирой,Бычий лоб раскрою я прямо посерединеИ разобью витые рога изострые бычьи!"Молвил, и за Диониса кормилицами погнался,320 [326]Замахнувшись секирой - и девы, любившие пляски,Пястями бить в кимвалы звонкие Рейи богини,Да в трещотки, да в бубны, да в простые тимпаны,Всё побросали... Одна лозу да гроздовье теряет,

А другая роняет чаши с нектаром сладким.В прахе пооставляли сладостные сирингиИ авлосы, чье пенье уста пробуждало Афины...Так на исходе зимних дней, средь мирной чащобы,Пастырь, видя луч солнца, пробившийся сквозь ненастье,Пану знак подает и нимфам для песен и плясок:330 [336]Вдруг из-за скал высоких низвергается влагаГорных ручьев полноводных бурно несущихся сверху,Тут игрец на сиринге невольно ее и бросаетВ страхе, что вал внезапный камней и грязи с отроговСмоет овечье стадо и потащит в пучину -Так владыка рассеял с воплем вакханок веселых,По отрогам крутым разогнал мималлон священных,И развеяв всю свиту, спасшую жизни лишь в бегстве,Тут же напал секирой святою, Геры подарком,Меднодоспешный Ликург на неоружного Вакха!340 [346]Гера, грозная в гневе, гром небесный метнула -Мачеха против Лиэя вражду питала и этимЗнаком его устрашала. От гнева ревнивой богиниЗатрепетали колена Вакха... Крониона, мнилось,Он прогневил и тот покровительствует Ликургу,С горних высот посылая грохот и пламень перунов!И бесноватые ноги прочь его тут же уносят,Дабы мог он сокрыться в зыбях эритрейских лазурных!Тут его принимает на мягкое лоно ФетидаИ увлекает бога под многошумную кровлю,350 [356]Гостеприимною дланью Нерей арабийский встречаетС дружбой и утешает словом кротким и тихим:"О Дионис, промолви, что взор твой стыдливо опущен?Нет, не рати арабов бежал ты, землею рожденных,Нет, не смертного мужа, не пики его изощренной! Дия Крониона, бога благая соложница, Гера Ополчилася с высей и ободрила Ликурга, Гера с ярым Ареем и меднозданное небо! Сколь ни могуч Ликург - он четвертый, и высочайший Повелитель эфира часто потворствует Гере360 [366]

Славою ты прирастаешь, и все Блаженные скажут. Что и сестра, и соложница Дия великого, Гера, Ополчилась свирепо на кроткого Диониса!" Так утешал Нерей речами Бромия-бога. Только в светло-лазурных зыбях Дионис схоронился, Речью Ликург разразился бранной на волны морские: "О, зачем же ты, Отче, про волн не поведал уловки? Я б состязаться стремился в ловле рыб с рыбаками, За Дионисом охотясь, с глубокопучинного лона Я бы снова на сушу раба лидийского вывел!370 [376]Но ремеслу не обучен, рыскать по морю за рыбой, Хитростей и уловок охоты подводной не знаю... Оставайся же в доме Левкотеи пучинном, Вместе пока с Меликертом тебя я не выловлю снова, Родственником по крови... Нет нужды мне ни в железе, Ни в обоюдной секире, земном оружье; довольно И сетей рыболовных, дабы из вод эритрейских Выловить Диониса, сокрывшегося в глубинах! О рыболовы, Нерея ловушки вы смотрите часто, Не тяните же сети в поисках зверя морского,380 [386]Лучше мне Диониса найдите и Левкотею, Вместе с этим Лиэем их приведите на землю, Также и Палемона отважного в дом мой ведите, Дабы уже он на суше служил владыке Ликургу, Дабы, покинув Эфиру и скачки упряжек пучинных, Он запрягал колесницу моими лишь жеребцами С кровником Дионисом... Хочу держать их под кровлей Собственной я обоих, и Вакха, и Палемона!" Так воскликнул во гневе, так грозился он морю И Нерею седому, и высечь желал он пучину! Только вот Зевс-родитель безумному молвил Ликургу:- "О Ликург! Не безумствуй, не бейся напрасно с ветрами, Бегством спасайся, покуда видят мир твои взоры! Слышал ты, верно, сказанье: когда-то у горных истоков Мельком увидел Тиресий нагую богиню Афину - Бросил ли быструю пику, стал ли он с нею сражаться? Нет! Он только увидел - и свет померкнул для взоров!" Слово такое бросил с неба Зевс Вседержитель, Только заметил Ликурга надменного нечестивость!