Деяния Диониса

Дериадей почивает в слезах и печали на ложе;Предана Вакху, Афина неукротимая всталаВ изголовье постели, победу ему замышляя:Облик она изменила на облик владыки Оронта(Родич он был и соратник надменного Дериадея!);Спит он, оставив и мысли о жалящей сулице Распри -Встало пред ним виденье во сне злокозненном, кличаСлово поносное громко испуганному судьбоюПавших, его ободряя на битву идти с Дионисом:"Спишь, о Дериадей! За это тебя проклинаю!10 [11]Спать по ночам не должно града вождям и владыкам!Спит умеренно мудрый: ибо вкруг стен и башенНедруг встал ненавистный... Ты же копья́ не подъемлешьБурного, шума не слышишь барабанов, авлосов,Звуков трубы, на битву кровавую выйти зовущей!О, над собственной дщерью, юной вдовою скорбящейСмилуйся Протоносей - она потеряла супруга!Не оставь, самодержец, неотомщенным Оронта!Тех, кто меня погубил, безоружного, наземь повергни!Мертв я, родич твой близкий - убийцы родича живы!20 [21]Грудь мою осмотри - там раны от тирса зияют!Горе! Не сын Арея, Ликург, обитает в сем граде!Горе! Ты ведь не правишь арабом мстительногордым!Нет, Дионис не бог, коль смертный загнал его в воду,Дабы он никогда не вышел уже из пучины!Вижу пред женственным войском трусость Дериадея!Стань же львом нестрашимым и перед воем оружным -Вакх под шкурой оленьей сбежит как лань предо львами!Ибо не он уничтожил племя воинственных индов,То отец твой, Гидасп, их убил, увидев, что в битве30 [31]Все твои ополченья спасаются бегством позорным!Ты не такой как другие, ведь в жилах твоих ФаэтонтаДщери кровь пробегает, пращура огневого,Ты полубог, а не смертный, тебя не дано ниспровергнутьНи мечу и ни дроту напавшего Диониса!"Молвив, к Олимпу взнеслась многоумная дева Афина,Обретая свой прежний облик богини бессмертной.Дериадей же наутро вестников рассылаетПо островам да по градам ко многоразличным народам!Много краев обежавши бурной и быстрой стопою,40 [41]Много различных народов вестники собираютНа востоке. И жаждой битвы томимо, собралосьВойско большое, ответив на зов своего же владыки.Первыми ополчились воители в распрях великих,Флогиос и Аграйос, союзники по походам,Ведь схоронили недавно они отца, что скончался...Оба - сыны Эвлая. С ними прибыли вместеЖители Киры и града, стоящего рядом с потокомО́мбелом, влагой обильным, жители Байдия-града;Из укрепленной Родои прибыли пылкие инды,Также из Пропаниса скалистого, с острова также50 [52]Грай, где младенцы не матерь сосут, как обычно бывает,Нет - малютки, родившись, приложены к персям отцовским,Жадно тянущие млеко по каплям ротиком алчным!Также с Сесиндия-града, и те, кто столь укрепилиГадзос льняною стеною, сотканной крепко и плотно,Неприступный Арея оплот - ни один ненавистникНе сподобился башни льняные разрушить железом:Нерушимые, встали они на плетеной основе!Также прибыли в город воители, смелые сердцемДарды и вой из Прасий, а также дружина салангов,60 [62]Златом покрытых, у коих много богатства, для коихБыло обычным питаться стручками, их вместо хлебаЕли они, размоловши в муку на мельничном круге;Забиев войско явилось кудрявое, их предводительБыл Палтанор премудрый, Дериадея-владыкуОн не любил, благочестный, сочувствовал он Дионису -Оного Вакх повелитель увел после битв против индов.Иноземца, чужого, с собой в лирозданные Фивы,И остался у Дирки питомец родного Гидаспа,Исменийскую влагу стал пить реки аонийской;70 [72]Рядом свое ополченье Моррей построил надменный,Тиднасид, он в город явился с отцом престарелым,Чья печаль вместе с горькой старостью соединялась...Старческою рукою вздымал тот щит пестроцветный,Поводил клочковатой и густой бородою,

(И сие возвещало о летах его препочтенных!) -Ибо на индском Оронте пал сын его юный, любимый...Слезы он лил непрестанно! Тиднас, за ним же отмстительСледовал, воздымая копье, Моррей непреклонный,Войско Вакха решивший низвергнуть; горел он с Лиэем80 [82]Биться, с убийцею кровных... Неуязвимого сынаДевы Тионы замыслил сразить, убившего брата;Следом за ними приходит род индов разноязыких,Гелия град населявших, дивнозданную Айтру,Выстроенный в пределах безоблачных... Также явилисьЖители чащ Антены и тростников Орики́и,Не́сайи знойного града, беззимнего града МелайныБлагозданной, волной окаймленной морской Паталены;Вот идет ополченье диссеев, за ними ступаетВойско из племени с грудью густовласой сабиров,90 [92]Коих и сердце покрыто шерстью, кои отважныВечно и неустрашимы ликом пред распрей любою;Вслед приходит за ними дружина уатокойтов(Спать это племя привыкло на ушах своих длинных!),Фрингос командует ими и Аспетос вместе с Даниклом,Гордым и властным владыкой, в согласье действуют с нимиИ Моррей-стреловержец, и Гиппурос, верный сопутник;Все согласно и правят войском, свирепые в битве,Пять полководцев великих племени уатокойтов;Тектафос-стреловержец приходит (он некогда дщери100 [102]Алчущими губами млекообильные грудиСтраждущий, высосал, дочерь отца спасала от смерти!);Тектафос с плотью иссохшей, мертвец разумный, ходячий:Некогда скиптродержец Дериадей его бросил,Исполняя угрозы свои, наложивши оковы,В яму, где сырость и плесень, и тьма постоянно царили.Там он томился без яствы, в собственных нечистотах,Света Солнца лишенный и Луны круговидной.Пленник в яме этой и жил, закованный в цепи,Без питья или яств; людей к нему не впускали...110 [112]Вытесаны из камня стены скальной темницы -Он же терзался без меры, гладом уже истомленный,Уст его страждущих только одно дыханье касалось,Бездыханному трупу подобно дышал он, как мертвый,Источая зловонный дух разложившимся телом!Пленника охраняли стражников царских отряды,Но хитроумная дочерь одна обмануть их сумела;Так говорила с мольбою в голосе, горько рыдая,На сносях уже дева, разрывая одежды:"Не убивайте, о стражи, меня - ничего не несу я,120 [122]Нет, ни питья, ни пищи отцу я не доставляю,Слезы и жалобы только одни пребывают со мною,Пусто в этих ладонях! Коль недоверчиво сердцеВаше, то развяжите пояс мой на одеждах,Покрывало снимите, мой хитон обыщите!Влаги нет жизнедарной со мною, хочу лишь остатьсяВместе с родителем милым в этой подземной темнице;Нет, молю вас, не бойтесь, владыка коль и узнает -Кто ж на сочувствие к трупу сердится? Кто ж угрожаетЖалкому мертвецу? Кто ж мертвого не пожалеет?130 [132]Я ведь закрыть желаю очи покойного только,Дайте войти! Разве мертвый под подозреньем? Да сгибнемМы в единой могиле - и дитя, и родитель!"Стражей она умолила. В темницу дочерь проникла,Свет неся утешенья родителю; в яме промозглойБрызнула в губы отцовы млеком спасительным персейЭэри́я бесстрашно... Узнав благочестное дело,Дериадей восхитился, ради подвижницы-девыОсвободил он отца, подобие тени иссохшей.Слух о подвиге этом распространился повсюду,140 [142]Войско индов хвалило хитрость спасительных персей!Тектафос средь болингов блистал, как блистает в созвездьяхВ небе высоком Веспер, звезда пресветлая ночи,Веспер, всходящий лишь только сияние дня угасает...Гинглон высокоглавый, а также Тирей мощнобедрыйВместе с Хиппалмом, что небо челом доставал, пришедшиС мира окраин, вели копьеборный род арахотовБыстрых, а также дерсеев, кои железом убитыхВоинов хоронили, насыпав над ними курганы(Так велел их обычай погребения павших!);150 [152]

Вот, набравши дружину стрельцов изогнутолуких,Хабротоо́с прибывает обритый, неторопливый...Он стыдится во гневе и в горечи неутолимойНа самовластца рогатого, ибо в припадке безумьяДериадей надменный остриг его гриву густую:Знак позора для индов такое! Призванный к службе,Он, в поход отправляясь, спрятал под шлемом гривастымГолову, с коей кудри состригли, позор полководца...Негодованье в глубь сердца загнал он, но в битвах сражаясьЦелыми днями средь воев, он тьмою глухою ночною160 [162]Слал свои донесенья о замыслах ДериадеяВакху, верный прислужник бога... Хотя и открытоВ войске Дериадея сражался против Лиэя!Дикое племя ксутов вел он и ариенов,Вооружил зоаров, а также и племя иоровВместе с родом каспейров и арбиев, кои гордилисьХиспором с влагой блестящей, глубоководным потоком,Где богатая россыпь камня таилась электра;Были там и Арсени́и жители, жены которыхТолько лишь за день единый за работою, милой170 [172]Деве Палладе, сидя ткали хитон преискусно;Вслед ополчилась за ними для битвы на море жестокойПлемя киреев, знавших лишь земли свои островные,Племя кормчих, искусных в сраженьях... Судов же торговыхНе признавало племя, пользуясь челноками,Выделанными из бычьих шкур, подобьями лодок:В шкурах таких и свершали набеги они беззаконно,Сидючи в шкуре, скользящей по зыби спокойной, зеркальной,Устремляясь по волнам в этих странных лодчонках;Тиамис правил ими и Хо́лкасос, полководцы,180 [182]Вои, сыны Тарбела, сулиценосного мужа;Также пришли народы толпою из Аризантейи,Хлебцов медовых питомцы, ибо с деревьев ветвистых,Пьющих на самом рассвете росу небесную вдоволь,Мед стекает на землю, как будто течет он из сотов,Плод, рожденный пчелы работящей, премудрой деяньем,Светлый напиток, средь листьев сам зародившийся, ибоФаэтонт, восходящий из вод круговых Океана,В почву тучную края влагу с волос отряхает,Плодоносную землю питая лучом животворным -190 [192]Вот каков Аризантейи мед! Он радостен многимПтицам пернатым над током реки пролетающим быстро,Хлопая крыльями; змеи, кольчатым телом свиваясь,На стволах иль ветвях подобных пышной короне,Алчною глоткой впивают лилейносветлую влагу,Слизывая язычками сладостный плод выделений;После же насыщенья роса древесная каплетСладкой струею медовой из пастей, а не отравныйСок, что они извергают из глоток своих ядовитых!Там, на ветвях, что сочатся медом, поет сладкогласно200 [202]Славная птица "хори́он" словно разумная лебедь,Нет, не с Зефиром шумным, что крылья птицы вздымает,Запевает она с ветерком сладкозвучным согласно,Клюв открывая искусно (как делают песнопевцы,Свадебный гимн зачиная невесте под звуки пектиды!);Птица ж "катре́й" предвещает ливень скорый, обильный,Птица, что кличет так звонко, с хвостом она ало-пурпурным,Чье оперение блеском соперничает с зарею!Часто катрей испускает крики над древом, что ветерТреплет, и заглушает хориона звонкую песню,210 [212]Он, в оперенье пурпурном... Слышат пенье катреяИ говорят, что коленца так свои испускаетСоловей пестрогорлый с первыми солнца лучами!Также явилось войско мужей, исступленных в сраженье,Коих неустрашимый Пилойтес, отпрыск Хиппалма,Ополчил совместно с Биллеем, родичем, в битву;Также взялись за оружье сибы и племя хидарков,Также и войско из града Кармины к сбору явилось:Все они под началом Астрея и воя Киллара,Бронга сынов, что снискали милости Дериадея;220 [222]Также и ло́дьи явились с трехсот островов, что лежалиВ море, одни за другими, архипелаг образуяВ совокупности целой, там они находились,Там, где далек от истоков, Инд двуустый впадаетВ море, смеяся лениво средь тростников эритрейских,Средь пределов восточных, лежащих у брега морского,

Дабы потом затеряться средь эфиопских отрогов;Там, раздувшись от влаги снегов, подтаявших летом,Катит он, пядь за пядью, вниз обильную влагу!Там супруг сей струистый тучную почву объемлет,230 [232]Радуя влажным лобзаньем жаждущую невесту!Множит он струи, желая проникнуть в матерь посевов,Зачиная собою побеги, растущие вечноСнова, ведь Нил он - в Египте, Гидасп - на индийском востоке!Там, топоча копытом по черно-галечным струям,Плавает в этих водах, странствуя, лошадь речная,Словно и тот, кто и в Ниле моем поток рассекаетЛетним паводком, влажный странник пучин подледонных,С узкими челюстями; когда же выходит на берег,240 [241]Острыми зубьями пасти сквозь заросли путь прорубает,Влажноплоскою глоткой свою собирает добычу,Словно серпом срезая злаконесущие стебли,Урожайное поле без помощи всякой железа -Вот какое преданье о Ниле, реке семиустой,Ходит, что будто начало берет он в индийском Гидаспе!Край островной круговидный оставив, Инду соседний,Ополчилися вой с их поборником ярым,Ригбасом, ликом подобным лику самих землеродных!Старец А́рет внимает призыву Дериадея,250 [251]Но не спешит, однако: седую грудь облачаетМеднозданным доспехом, наподобье хитона,За согбенную спину забрасывает воловийЩит и перевязь бычью на плечах закрепляет;Вынужденный сражаться, снаряжает дружинуОн с пятью сыновьями, Ликом, Мирсом и Главком,С Перифантом и младшим сыном своим, Меланеем.После того, как под шлемом спрятал старец седины,Встал он с левого края неукротимого войска,Детям своим доверив правый край ополченья,260 [261]Детям, коим молчанья печать уста оковала,Речь их связав живую, мыслей и чувств проводницу.Некогда брачных чертогов порог преступил Лаоби́иАрет и сочетался с нею законным союзом,Намереваясь потомство зачать - он славил союз сей!Только там чудо случилось: на алтаре освященномСовершал Афродите, вспомощнице брака и страсти,Приношение юный супруг под брачные гимны,Шум раздался великий и визг в дворцовых покоях -Будущее возвещая, свинья там опоросилась,270 [271]Разродилася странно и чуждым образом вовсе,Четвероногих там не было. Вместо этого к брюхуМатки влажноплывущие рыбы морские прильнули,Нет, не твари земные, а твари морские явились!Вот о рыбородящей свинье молва понесласяБыстро во всем народе, множество толп стеклося,Многие люди дивились обильнейшему помету,Тварям, морским по природе, хоть на земле народились!Толкователя воли богов вопрошает тут А́рет.Тот же ответил: потомство его пребудет безмолвным,Словно рыбы морские, безмолвные от рожденья.280 [282]Также дав объясненье знамений, явленных свыше,Повелевает молить он резвоплесничного сынаМайи, водителя речи, правителя мысли и чувстваВот родила Лаоби́я и в родах благоприятных,Так же как тварь земная, пять младенцев явила,Столь же безмолвных, как рыбы (над ними после победыСжалился Вакх-владыка, и безъязыкие глоткиРазрешил от безмолвья, изгнал порок их врожденный,И наделил, хоть и поздно, даром и слова, и речи!);С ними вооружились на битву мужи-щитоносцы,290 [292]Те, кто в Пилах живут и кто, оказавшись близ Эвра,Жили во граде Эвколле, где Эос беззимняя правит,И в святом Горианде с тучной землею на пашнях.С ними на бой ополчились жители области Ойты,Матери густолесистой слонов, животных огромных,Коим природа судила жить два раза по сотнеЛет, а может быть, даже и по три круговоротаВ сотню годов длиною... Пасутся друг подле другаЗвери эти, от ног до главы черны они кожей,В челюстях удлиненных пара зубов выступает,300 [302]Словно серпы жнецов изогнуты лезвием острым.

Могут, вперед продвигаясь по зарослям густолистым,Их растоптать стопами... похожи они на верблюда,Ибо изогнут хребет их, на этой вот хребтовинеМогут они и толпы нести людей, и поклажуДолго и неутомимо, не преклоняя коленей!Широколобые звери главою змеиной поводят,Выя ж их коротка да крива, а малые глазкиВид этим тварям огромным совсем придают поросячий,Хоть высоки да сильны! Когда же идут они шагом,310 [312]Уши с тонкою кожей по обе стороны шеиТак и болтаются, коли хоть малый ветер повеет!Хвостик же хрупкий, короткий всегда и всюду в движеньи,Непрестанно по телу и вьется, и бьется, и хлещет!Часто, вперед продвигаясь в сражении, с пастью открытой,Зверь быкоглавый, огромный обрушивается на мужа;Недруга вооруженный зубами, торчащими грозно,Дротами, от природы данными, страшно вращая;Часто, в полном доспехе и со щитом, супротивникВверх, пронзенный, взлетает, в пасти грозной зажатый,320 [322]И низвергается долу зубом изострым сраженный.Сбросив недруга наземь, катящегося во прахе,Тело он поддевает, подбрасывает свирепо,Ходит кругообразно, пастью быстро поводитПо сторонам с зубами кривыми, торчащими грозно,Сам же хребтом извиваясь будто в движенье змеином,Дроты зубов изостренных перед ногами уставил!После сражения с индами их Дионис-владыкаПо кавказским лугам привел к реке амазонокИ устрашил благошлемных воительниц-жен, восседая330 [332]На загривке высоком сих зверей преогромных!После похода случилось сие. А сейчас для сраженьяС богом Лиэем по зову Дериадея ПелойтесНа прямоногом звере гигантском выходит на битву;Кровь в нем кипит Маратона, воя, славного в схватках.Также с ним ополчился наречьем иным говорящийРод, в Эристобарейе живущий, стенами крепкой.К Дериадею явились также и племя дербиков,Саки и эфиопы, и разноязычные бактры,И дружина большая блемиев, воев косматых.340 [342]Странно вооружались, на битву идя, эфиопы:Лошадиные главы водружали на шлемы,Пряча под этой личиной лик свой истинный в битве,На виски натянувши эту иную личину,Пряча живое под мертвым, и на врага устремляясь,Воинов с толку сбивали, сея средь недругов ужас;Главный же их полководец рев испускал непомерный -Из человеческой глотки неслося конское ржанье...Вот что за войско собралось по повелителя зову!Повелевал ими всеми в битве индов владыка,350 [352]Коего отче Гидасп, потока быстрого боже,С Гелия дщерью, Астридой, зачал, пылая любовью -Дева, как говорили, от матери-океанидыРод свой вела, от Кето́, родившей прекрасную дочерь.Некогда и проникнул Гидасп на бурное ложе,Пылко жених ее обнял влажный, в коем кипелаКровь титанийская пылко по праву, ибо на ложеДивном Тавманта было когда-то двойное потомство:Розоперстой Электрой, соложницей оного в браке,Рождены и река, и вестница Уранидов,360 [362]Быстрая дева Ирида с быстроструйным Гидаспом!Славилась та - быстротою бега, а этот - потока!Оба быстрыми были потомками девы Электры,Среди бессмертных - Ирида, Гидасп же среди потоков!Войско было огромным, кишел отрядами город,Благошлемных дружин отделенья по сто́ронам ветровСтроились, все четыре части града заполнив!Кто-то на перекрестках сидел, а кто под навесом,Кто на стене высокой, а кто и на башню взобрался,Сладкому сну предаваясь в полном вооруженье.370 [372]Дериадей полководцев принял в дворцовых покоях,Все они за столами, пируя, рядом сидели,Вместе с владыкою пищу одну и ту же вкушали;Пиром они насладились, а после Гипнос полночныйПрилетел - и все войско спит, поджидая Арея.Но и сладостно спящих сны посещали, и билисьС сатирами до рассвета в призрачном вои сраженье!