Читаем Действующие лица полностью

Ни памяти, ни сил, ни сожалений,Ни честности, скоблящей, как наждак,Ни жуткой безмятежности порока,Ни поисков единственного шанса,Ни повода для поисков, ни дажеВозможности ему образоваться.Всё, слава богу, случаю, расчётуУкантовалось. Лёгкая нуждаМгновенно терпит. Учащенье пульсаВсего лишь результат касанья пульта:Тычок – и загорается экран,И возникает рвущий жилы триллерПро то, как благородный киллер Миллер,Которого играет Брюс Уиллер,Такое выдает, что Фредди Шиллер
В гробу переворачивается…Я перестал сводить себя на нет,Клевать с руки и пользоваться речьюПо пустякам. Я выучился житьИ замер в ожиданье результата,Которого никто не обещал,Никто не гарантировал, однакоОткуда ж этот спазм предвосхищенья,И пятистопник, ровный, как дыханье,И меркнущее золото заката,И никуда не деться от личин,Живущих, как, допустим, аксолотли,Умеренно и долго. В саламандрыИм спеху нет. В зиянии огняВдруг истинное обрести лицо,
Переплясать безумную стихиюИ стать легендой, формулой заклятьяНевыносимо…Добрый МусагетИ родовспомогательница Муза,Зачем я вам понадобился? Полно,Ведь я не Марсий, я не соревнуюсь,Не потому, что собственная шкураДороже упоения победойМинутного, а потому, что сладокНектар неутолимого желаньяИскать себе подобных в зеркалах,На дне бутылей, на задворках жизни,Проигранной себе же самому.16.12.2000

«Сорви сургуч. Цветные стёкла вымой…»

Сорви сургуч. Цветные стёкла вымой.Продуй сифоны. Усложни аккорд.Разметь и раздели, как делят торт:Завод, лесоповал, торговый порт —Оглодья жизни малоуловимой,И сердца механизм непоправимый,И молодость, похожая на спорт.Шизою, косоглазою фузою,И невдомёк: кусать или сосатьСмакуемое, от чего спасатьПакуемое. Прошлое, осядь;Откуда-то из толщ сперматозояСкользни слезою, оползи лозою,Сумей неизгладимое стесать.
Трефовый фарт, фортеции фортуны:Торговый порт, завод, лесоповал.А помнится, ещё и ликовал,Что на лету Пегаса уковал…Как долго и легко мы были юны,Как трепетно натягивали струныНа каждый подвернувшийся овал…Ты мог бы стать хорьком, бараном, птицей,Вонять и красть, пастись, нести яйцоИ даже завести в носу кольцо…Далось тебе необщее лицо —Похмелье бесконечных репетиций?Пока не стала истина истицей,Успей замолвить за себя словцо.8.02.04

«Век с божьей помощью. А я ещё живу…»

Перейти на страницу:

Все книги серии Петроградская сторона

Плывун
Плывун

Роман «Плывун» стал последним законченным произведением Александра Житинского. В этой книге оказалась с абсолютной точностью предсказана вся русская общественная, политическая и культурная ситуация ближайших лет, вплоть до религиозной розни. «Плывун» — лирическая проза удивительной силы, грустная, точная, в лучших традициях петербургской притчевой фантастики.В издание включены также стихи Александра Житинского, которые он писал в молодости, потом — изредка — на протяжении всей жизни, но печатать отказывался, потому что поэтом себя не считал. Между тем многие критики замечали, что именно в стихах он по-настоящему раскрылся, рассказав, может быть, самое главное о мечтах, отчаянии и мучительном перерождении шестидесятников. Стихи Житинского — его тайный дневник, не имеющий себе равных по исповедальности и трезвости.

Александр Николаевич Житинский

Фантастика / Социально-психологическая фантастика / Социально-философская фантастика / Стихи и поэзия / Поэзия
Действующие лица
Действующие лица

Книга стихов «Действующие лица» состоит из семи частей или – если угодно – глав, примерно равных по объёму.В первой части – «Соцветья молодости дальней» – стихи, написанные преимущественно в 60-70-х годах прошлого столетия. Вторая часть – «Полевой сезон» – посвящена годам, отданным геологии. «Циклотрон» – несколько весьма разнохарактерных групп стихов, собранных в циклы. «Девяностые» – это стихи, написанные в 90-е годы, стихи, в той или иной мере иллюстрирующие эти нервные времена. Пятая часть с несколько игривым названием «Достаточно свободные стихи про что угодно» состоит только из верлибров. «Сюжеты» – эта глава представлена несколькими довольно многострокими стихами-историями. И наконец, в последней главе книги – «Счастлив поневоле» – собраны стихи, написанные уже в этом тысячелетии.Автору представляется, что именно в таком обличье и состоянии книга будет выглядеть достаточно цельной и не слишком утомительной для возможного читателя.

Вячеслав Абрамович Лейкин , Дон Нигро

Драматургия / Поэзия / Пьесы

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное