Действующие лица

Помнится, полсотни лет томуЖили впрок и чешую пороли,Лаково таращились во тьму,Примеряли лакомые роли.Век своё незримое ковал,Свирепея с каждым пируэтом.Кто не понял, цвёл и ликовал,Кто не внял, прикинулся поэтом.Ах, когда бы в плюшевой тиши,Да ружьё б на стенке в первом акте,Нежное невежество душиНе оборвалось бы на затакте.То ли дело на манер дождяС типовых осин сбивать орехи,

Время и пространство разведя,Млеть в образовавшейся прорехе.Худо ли воскликнуть voilà,Заносясь ногою над пределом.Но не вышло, дрогнула земля,И предел пропал промежду делом.Орган, генерирующий прыть,Сделался намеренно нерезким,Почесуха «быть или не быть»Подзачахла, потому как не с кем.Вот и остаётся ждать гонца,Горестным давясь воображеньем,С общим выражением лицаИ таким понятным предложеньем.22.01.08

«Чужая глупость – как она привычна…»

Чужая глупость – как она привычна,Неуязвима, самоадекватна,Отвязчива, наивна, бескорыстна,Ожиданна, а главное – чужая:Послушал, срикошетил – и забыл.Я ненавижу собственную глупость,Ликующую, праздную, шальную,Венчающую трепет и развязность,Умеющую выглядеть нарядной,Слепое безрассудство до бесстыдстваРасчисленного тонко доводя;А главное, она всегда с тобой,Что твой сурок. И Бог проблематичен,

И смерти нет, как сказано у БлокаВ одном из ненаписанных стихов.25.11.01

Воспоминание о зимнем Израиле

В непокрытое темяСолнце врыло, вмозжило мохнатые жальца.Здесь Восток, здесь умеют и любят накручивать времяНа незримые стержни, как пейсы на тулово пальца.В небесах ни соринки,Состояния дня и души сообразны.Здесь Восток, здесь барыги так яро базарят на рынке,Что нет воли не въехать в развязные эти соблазны.Никакого респекта.Ни в девице, ни в раве, ни даже в солдате.Здесь Восток, здесь Израиль мотает и мнёт молчаливого некто,

Получая в удел хромоту, как залог благодати.Не в балладах, так в одахРастворяя восторг опьянения пеной,Замечаешь, мозги полоща в этих крапчатых водах,Как внезапно становится мысль о себе постепенной.СредиземноморскаяРавнодушная ритмика. Род метронома.Пульс вогнать в резонанс и сидеть, бесконечность лаская,Имитируя бойкий процесс разложенья бинома.Соловею по фену,Предаюсь безмятежно короткому зною,И мерещится мне, что вошёл, как кирпич, в эту древнюю стену,И двенадцать колен несгибаемых намертво встали за мною.

Не учтённый судьбой