Дэйв Гурни. Книги 1-5

— Я сказала, что не знаю. Если он спросит, вы можете что-нибудь придумать.

Эта женщина не просто опекунша и спаситель, отметил про себя Гурни. Она — патологический манипулятор. Организатор жизни других людей, мнящая себя самоотверженной помощницей.

Гурни, любопытного от природы, уже начали раздражать ее попытки привлечь его к делу. И тем не менее он скрепя сердце согласился на новый план, про себя подумав, что сможет отказаться в любой момент.

— Итак, ужин — где и во сколько?

— В шале Ричарда. В пять тридцать, если вы не возражаете. Зимой мы рано ужинаем.

Гурни вопросительно взглянул на Мадлен.

Та кивнула:

— Хорошо.

Глаза Джейн загорелись:

— Я сообщу шеф-повару. У него нынче весьма ограниченный выбор, но уверена, он придумает что-нибудь эдакое. — Она чихнула и вытерла нос скомканным платочком. — Доехать до шале Ричарда очень легко. Едете по дороге вдоль озера. Где-то в полумиле отсюда, на берегу, с лесной стороны дороги стоят три шале. Первые два — пустые. А в третьем живет Ричард. Если доберетесь до лодочного домика или до дома Голлов, туда, где дорога кончается, поймете, что заехали слишком далеко.

— Дом Голлов?

— Семейный дом Голлов. Само собой, теперь там живет только Пейтон. Пейтон и… его гости.

— Какие гости?

— Его милые подруги — хоть они ему вовсе не подруги и вовсе не милые. Неважно. Не мое дело. — Она шмыгнула носом. — Этот громадный мрачный каменный дом, за безобразным забором, выглядывает из леса прямо у подножия Клыка Дьявола. Но я правда не думаю, что вы заедете так далеко. Шале трудно пропустить. Я обязательно зажгу на улице фонари.

— Хорошо, — произнес Гурни, почувствовав как в нем закипает беспокойство. В голове его роились вопросы, которые пока было неудобно задавать.

Глава 15

Бледный зимний свет, проникавший в окна, не освещал комнату, а скорее погружал ее в серый полумрак. Мадлен стояла, скрестив руки на груди, пока Гурни бродил по комнате, зажигая светильники.

— А камин работает? — спросила она.

— Думаю, да. Хочешь, я разведу огонь?

— Было бы неплохо.

Около камина Гурни обнаружил аккуратно сложенные дрова, щепу для розжига, полдюжины вощеных топливных брикетов и длинную газовую зажигалку. Он взялся раскладывать дрова на стальной решетке, в топке. Эти простые действия отвлекали Гурни от чересчур непростых вопросов, крутившихся в голове. В тот момент, когда он уже почти поднес зажигалку к щепе, у него зазвонил телефон. На экране он увидел, что звонит Ребекка Холденфилд.

Ответить или нет? Он до сих пор ничего не решил насчет их встречи в гостинице «Колд-Брук», однако, возможно, она сообщит что-то, что подтолкнет его к решению.

Гурни ответил на звонок.

Она сказала, что планирует остаться в Платсберге по крайней мере на два дня, с завтрашнего утра и до вечера следующего дня.

Он пообещал перезвонить ей, как только разберется со своими планами — вероятно, сегодня вечером, после встречи с Хэммондом, — и закончил разговор.

Мадлен нахмурилась:

— Чего она хочет?

Гурни опешил от ее тона и понял, что сам начинает злиться.

— Что ты имеешь в виду?

Мадлен промолчала, только покачала головой.

Гурни задумался.

— Со вчерашнего утра с тобой что-то происходит. Может, расскажешь?

Она стала растирать плечи ладонями.

— Мне просто нужно согреться.

Развернувшись, она пошла в сторону уборной.

— Пойду отогреюсь в ванне.

Она зашла в ванную комнату и закрыла за собой дверь.

Спустя несколько мгновений, Гурни подошел к камину и поджег щепу. Несколько минут он выжидающе смотрел, как вспыхивает и разгорается огонь.

Когда камин как следует разгорелся, он подошел к двери ванной, постучал и прислушался, но услышал лишь звук льющейся воды. Он снова постучал, но ответа снова не последовало. Он открыл дверь и увидел Мадлен, которая лежала в огромной ванне на львиных лапах, а в ноги ей лилась вода из двух больших серебряных кранов. Кафельная стена рядом с ванной покрылась каплями конденсата.

— Ты слышала, как я стучал?

— Да.

— Но не ответила.

— Нет.

— Почему?

Она закрыла глаза.

— Выйди и закрой дверь. Пожалуйста. Мне дует.

Он помедлил, а потом закрыл дверь, наверное, резче, чем следовало.

Он надел лыжную куртку и шапку, взял увесистый ключ от номера и спустился вниз. Пройдя через фойе, он вышел на холодный воздух.

Засунув руки в карманы, он бесцельно побрел по узкой дороге, лишь бы выбраться из гостиницы. Слева от него раскинулось озеро, которое в этот поздний закатный час отливало цветом тусклого серебра. Еловый лес справа казался непроходимым. Колючие нижние ветки переплетались и сцеплялись, образуя плотные заросли. Он шел и медленно, глубоко вдыхал холодный воздух, пытаясь прояснить хоть что-то в этой безумной неразберихе. Но это не помогало. Слишком много деталей, слишком много эксцентричных персонажей, слишком много эмоций. Всего каких-то тридцать два часа назад его единственной заботой был странно ведущий себя дикобраз. А сейчас ему предстояло разгадывать тайны, невообразимые и почти невозможные.