Дела давно минувших дней... Историко-бытовой комментарий к произведениям русской классики XVIII—XIX веков

«И хлебник, немец аккуратный / В бумажном колпаке не раз / Уж отворял свой васисдас»… Здесь имеется в виду окошко в стене, через которое осуществлялась продажа. Васисдас (искаж. франц.

vasistas – форточка) – германизм во французском языке. Кроме того, в русском просторечии так называли немцев вообще (Was ist das? – Что это?).

Быт и нравы поместного дворянства

Так же мимолетно знакомится Онегин и с деревней, неожиданно доставшейся ему в наследство, заранее настраиваясь на скуку, хотя там, где он скучает, «…друг невинных наслаждений / Благословить бы небо мог». Возникает подспудное сравнение Онегина с его покойным дядей, который так же, живя среди очаровательной природы, «Лет сорок с ключницей бранился, / В окно смотрел и мух давил».

И вот, «чтоб только время проводить», ища хоть какой-то пищи уму, Онегин начинает смелую по тем временам реформу своего нового хозяйства: заменяет мужикам барщину (обработку помещичьей земли и поставку ему сельскохозяйственной продукции) оброком (заранее оговоренной годовой денежной платой). Это преобразование в кругу будущих декабристов рассматривалось как один из путей к отмене крепостного права вообще, так что Онегин в данном случае придерживается популярных в «просвещенном дворянстве» идей. Именно по этой причине «расчетливый сосед» Онегина увидел в таком поступке страшный вред для всего помещичьего сословия.

Однако дело не только в том, что помещики боялись распространения «завиральных идей», их опасения прежде всего продиктованы чисто прагматическими соображениями. В первой трети XIX века около половины землевладельцев имели менее 100 десятин пахотной земли и не более 25 крепостных на одного помещика. При таких исходных данных годовой доход (если имение было оброчным) равнялся 200–300 рублям. Прожить на такие деньги даже в деревне помещику, как правило обремененному большой семьей, можно было только впроголодь. Поэтому подавляющее большинство мелких помещиков держало мужиков на барщине, в противном случае они рисковали остаться вовсе без «натурального продукта».

Впрочем, Онегин провинциальных соседей с их приземленными заботами словно не замечает. Меж тем они-то пристально следят за всем его образом жизни, судачат о всех его поступках. В их глазах рафинированный петербургский денди выглядит просто невоспитанным. По их понятиям, молодому человеку надлежит быть почтительным со старшими и дамами. Последним следует целовать ручки, а в разговоре с пожилыми людьми необходимо добавлять так называемое «слово еръ» (прибавка при обращении к почтенной персоне слова «сударь», со временем превратившегося в сокращенное «с»). К неблагоприятной онегинской характеристике добавляется и еще один штрих. От слуг соседи узнают, что новый помещик за обедом пьет «красное вино». Его не обвиняют в пьянстве – небольшое количество спиртного перед обедом для мужчины общепринято. [21] Неудовольствие соседей вызвано не тем, что Онегин пьет перед обедом, а тем, что он, по их мерке, слишком расточителен: употребляет привозное заграничное вино, тогда как (в деревне все всё друг о друге знают) после дяди остался «наливок целый строй».

Онегину же провинциальное общество с его мелочными интересами кажется смешным и нелепым, и он пренебрегает одним из светских принципов, которые и в деревне соблюдаются неукоснительно, – «считаться визитами». Полагалось после того, как вас навестили, самому явиться к данной персоне, и лишь после ответного визита правила приличия позволяли вновь заходить в гости. Онегин же почти демонстративно уезжает из дому, как только в отдалении послышится стук колес чьих-нибудь дрожек. Тем самым соседям наносится оскорбление, в результате чего «все дружбу прекратили с ним».

Пушкин не раз отмечал в своих произведениях ведущую роль незнатного и небогатого дворянства в государственном строительстве. Меж тем в пятой главе «Онегина» гости, съехавшиеся на именины Татьяны, изображены откровенно карикатурно.

Гвоздин – «хозяин превосходный. / Владелец нищих мужиков»… У современников поэта эта фамилия тотчас вызывала ассоциацию с капитаном Гвоздиловым из комедии Фонвизина «Бригадир». Из другой комедии того же Фонвизина вышла и Скотининых «чета седая» («Недоросль»). «Двоюродный брат» автора, гуляка Буянов, тоже был знаком читателям по рукописи фривольной поэмы «Опасный сосед», сочиненной В. Л. Пушкиным, дядей автора «Онегина» (напечатан «Опасный сосед» был только в 1855 году). Франтик Петушков наделен «говорящей» фамилией, ибо до старости прыгает по балам и «петушится». Сплетник, плут, обжора, взяточник Флянов, по всей вероятности, носит фамилию, берущую начало от фляжки – плоского дорожного сосуда для горячительных напитков. Харликов – от диалектного «харлить» – неправдой оттягивать чужое; харло также обозначает «пасть», «горло». Чужеродный и в этом обществе Трике наделен вовсе уж отталкивающей фамилией (trique – битый палкой).