Дельфийский оракул

Оксана принялась над ним порхать, норовя вытереть ему слезы кухонным полотенцем, и Далматову не оставалось ничего другого, кроме как ждать и тихо материться.

– Вы расстроили Полечку! – сердито произнесла Оксана.

– Я расстрою Полечку еще больше, если он не возьмет себя в руки. Дай ему воды. И сгинь!

Воду Оксана Аполлону подала, но исчезнуть не исчезла. Она села рядом с ним, взяла его ладонь в свои руки и нежно ее поцеловала.

– Я не хотел, – Аполлон произнес это, слегка заикаясь. – Я не хотел, чтобы ее… я не думал, что они посмеют…

Он воззрился на Далматова – растерянно и печально, словно вымаливая прощение. Но Далматов был не священник, чтобы грехи кому-то отпускать. В данный конкретный момент времени ему была нужна лишь информация.

Информация полилась рекой.

Консультационный центр предсказаний и белой магии «Оракул» был идеей первой супруги Аполлона. Он до последнего не знал, чем занимается Татьяна, да и, честно говоря, не слишком-то интересовался ее делами.

Главное, что дела эти явно шли в гору.

Татьяне везло. Везло, как никогда прежде. Бизнес ее, «пребывавший» не столько в кризисе, сколько в преддверии оного, вдруг воспрянул. Несколько удачных сделок – и денежный приток усилился. Самое странное, что Татьяна, прежде отличавшаяся бережливостью, если не сказать – скупостью, вдруг словно утратила всякий интерес к деньгам. Она не то чтобы принялась их тратить, скорее, просто забыла об их существовании.

В отличие от Аполлона.

Сперва он тратил деньги с оглядкой, готовый начать оправдываться в любой момент, но очень быстро сообразил – Татьяне больше нет дела до него. Это было несколько оскорбительно.

Первая любовница появилась случайно. Приятное знакомство, легкий флирт, и территория чужой квартиры. Приключение это оставило приятные воспоминания, и Аполлон с готовностью повторил опыт. Романы его длились недолго, как-то сами собой иссякая – к обоюдному удовлетворению сторон. Инстинктивно ли, но Аполлон выбирал дам, которые не предъявляли к нему претензий и не горели желанием окрутить своего случайного друга, а желали лишь приятно провести время.

Когда Татьяна умерла, Аполлон огорчился.

Во-первых, эта смерть нарушила установившийся жизненный порядок. Во-вторых, ему самому теперь придется заниматься делами, а деловой хваткой Аполлон отнюдь не обладал. В этом отношении он был достаточно самокритичен.

Сперва дела шли своим чередом, не требуя его участия, и он в какой-то момент понадеялся, что так будет всегда. Но проблемы, поначалу скрытые, разрастались, деньги иссякали, а предприятие превращалось в обузу. Еще и этот Центр, который, по-хорошему, закрыть бы надо, но Аполлон привязался к этому чужому детищу. Ему понравилось помогать людям.

А он ведь помогал!

Выслушивал их. Утешал. Давал им советы и принимал искренние, такие сердечные слова благодарности. С некоторыми, особо благодарными клиентками у него завязывались отношения. И отношения эти разоряли его.

Аполлон был щедрым кавалером.

В некоторых пределах.

Но его банковский счет иссякал, и Аполлону пришлось принять решение. С Эммой его познакомил университетский друг. Какой? Ну, обыкновенный. Даже не друг, если разобраться, просто приятель, с которым Аполлон некогда делил съемную квартиру. Это же не запрещено!

Как его звали, этого друга?

Пашкой. Павлом. Сейчас он предпочитает именоваться Паоло. Вообще-то он происходил из состоятельной семьи. Отец – генерал. Мать – генеральша. Она и сейчас сохранила манеру командовать, этакая железная рука в бархатной перчатке. Кому, как не Аполлону, знать характер Ренаты – его очередной дорогой супруги! И – да, этот брак – тоже был идеей Паоло.

Если вернуться к Эмме, то Аполлон отнюдь не загорался от счастья при мысли о возвращении в клетку брака, но выбор у него был невелик – или расстаться с Центром, или жениться на состоятельной, пожилой и, в общем-то, весьма неглупой даме. Она некрасива? Ну, Аполлон найдет, где ему утолить свою эстетическую жажду.

Все получилось как нельзя лучше. Короткое ухаживание, принятое весьма благосклонно. И свадьба, на которой Пашка выступал свидетелем. Свадебное путешествие – никакой Греции, но – облагороженная Турция, где все «включено» настолько, что выходить из отеля вовсе нет надобности.

Возвращение.

И жизнь в почти прежней колее. Несколько огорчала лишь явная неприязнь Эммы к Центру, она считала его бесполезной игрушкой и слушать Аполлона не желала. Нет, Эмма не требовала немедленно закрыть Центр. Она лишь не давала денег на него.

И на любовниц – тоже.

Аполлон всерьез начал подумывать о разводе, но тот же Пашка упросил его погодить. Он был умный парень, хотя ум этот порою как-то странно проявлялся. Однако в нынешнем случае Пашка оказался прав – Эмма передумала. Она появилась в Центре без предупреждения, прошлась по комнатушкам – а их у Аполлона осталось всего две, собственный кабинет и приемная, где велась запись, – и сказала:

– Здесь нужно сделать ремонт.