Дельфины Перна

— У него имеются все основания для расстройства, — грустно проговорил Д'рам. — Страшно подумать, что есть люди, не желающие принять все то доброе, что сделал для нас Айвас, и они дошли до того, что задумали уничтожить и машину предков, и тех, кто достаточно дальновиден, чтобы оценить ее возможности.

— Но послушайте, — вмешался Т'геллан, — я не представляю, как они смогут добраться до мастера Робинтона. Должно быть, эту деталь плана заговорщики не продумали как следует. Откуда им знать, сколько народа бывает в Прибрежном днем, и сколько ночует?

— Ты, верно, забыл нападение на Посадочную площадку? — спросил всадника Сибел. — Там было продумано все — и лошади, и упряжь. По всему видно, что действовали умелые наемники. И если бы Айвас не сумел защитить себя сам, они наверняка добились бы успеха. Так что не стоит предаваться благодушию.

— Ты прав, Сибел, — поддержал арфиста Д'рам. — Но в том, что так легкомысленно высказал Робинтон, есть доля истины. Если мы хотим узнать, кто стоит за этими попытками, разумнее всего не демонстрировать мер предосторожности и никак не менять наш повседневный уклад.

— Верно.

— Однако нужно все время следить, чтобы Робинтон ни на миг не оставался один.

— Как будто мне это когда то удавалось! — с притворным возмущением проронил Главный арфист.

— Хочу заранее извиниться за свое предположение, — промолвил Сибел, — но если Г'ланар был настроен против нас…

Д'рам протестующе поднял руку, но его опередил Т'геллан.

— Рамота говорила с драконами Древних, — сурово сказал он, — ведь только они могут проявлять какое-то недовольство. Но их всех ужаснул поступок Г'ланара, а от Рамоты ни один дракон не может скрыть свои мысли!

Лицо Сибела прояснилось.

— Тогда эту возможность можно отбросить.

— А вот меня это не особо успокоило, — мрачно заметил Д'рам. — Мы имеем дело отнюдь не с дураками.

— Нет, мы имеем дело с трусами, а они куда более опасны.

* * *

Силиконовая смазка, проникнув в сочленения манипуляторов, восстановила их подвижность. Только средний палец левой руки сгибался не полностью, но это не представляло особого препятствия.

— Что бы мы стали делать, если бы силиконовая жидкость не помогла?

— спросил Манотти, подмигнув товарищам в знак того, что он решил поддразнить наставника.

— Всегда остается запасной вариант, хотя менее действенный и целесообразный, — невозмутимо ответил Айвас. — А теперь, Шарра, будь любезна поместить препарат в камеру и сделай срез под углом, чтобы получить все слои. — Ну, что мы наблюдаем?

— Кольца, пружины и еще штуки, которые ты называешь торами, — ответила Шарра. — Какую-то непонятную слизь, жидкость желтого цвета, странную кашу разных оттенков желтого, белого и серого, и еще какие-то вещества, которые, похоже, меняют цвет.

Тумара задохнулась от отвращения и поспешно отвернулась.

— Вы должны понять, — наставительно произнес Айвас, — что самый важный из находящихся в этой лаборатории приборов — ваш мозг. Вы уже изготовили микроинструменты, чтобы произвести исследование. Теперь каждый из вас должен подготовить свой разум к этой задаче. Итак, Шарра, что ты еще видишь?

Она коснулась микрорезцом какого-то включения в препарате.

— Похоже на металл…

— Тогда иссеки его и еще несколько проб — мы отошлем их для анализа мастеру Фандарелу. Что еще?

— Смесь со множеством непонятных частиц. Одна в середине — пустая… Может быть, желтоватая влага — это жидкий гелий? — продолжала Шарра. — Очень похоже на то, что ты нам показывал во время опытов с жидкими газами… и она закипает, как только попадает в камеру с температурой минус сто пятьдесят градусов. При трех градусах выше абсолютного нуля мы ее еще не наблюдали.

— Вполне возможно, что это гелий. Он пребывает в жидком состоянии при той температуре, которая естественна для зародышей Нити. Выдели образец, потом мы определим его точный состав. — Все это очень похоже на те микроснимки, которые ты нам показывал, — заметила Миррим. — Совершенно верно, Миррим, — согласился Айвас. — Только теперь вы видите все не на снимке, а в натуре. Продолжай, Шарра.

— Что нужно сделать?

— Иссеки еще один слой. Теперь сделай срез — посмотрим, что там у него внутри.

— Интересно! — воскликнула Брекки. — Этот слой совсем не похож на первый. У того внутри были какие-то штуки вроде пружинок, а в этом сплошная мешанина. Ого!

Шарра вонзила лезвие инструмента в препарат — и вдруг стеклянный резец отскочил и прилип к стенке камеры.

— Возможно, они таким образом размножаются, — пояснил Айвас.

— Или, может быть, это паразит, спешащий покинуть гибнущий организм. Весьма любопытно. Ну-ка, попробуй другой слой — посмотри, какая будет реакция.

Шарра постаралась сделать осторожный надрез, но результат был таким же.

— Теперь попробуй проделать то же самое с пружинкой, взятой из первого тора, — продолжал руководить операцией Айвас. — Видите — ничего не произошло. Перед вами два разных элемента данного организма. Раз уж мы начали исследовать совершенно незнакомое существо, нужно изучить его досконально.