Дэлл -2. Меган

И не только потому, что «Гхерре» так же все досталось бы куда легче и проще, нежели «Белинде», но еще потому, что Урмаки выглядели так, словно соприкоснулись с настоящим чудом. Идентично тому, как недавно выглядела сама Тами, стоило ей «поуправлять» чужой Вселенной. Завороженный, неприкрытый восторг в глазах детей, благоговение в глазах женщин, изумленное почтение во взглядах парней, мужчин, стариков… Они впервые видели кого-то, кто дрался не как человек, кто умел творить непостижимое – увернулся сразу от пяти стрел, сверкнул щитом, остался невредим. Сейчас они наяву созерцали того, кто существовал лишь на страницах старинных книг, в легендах, в пергаментах, в их древних мифах, – Богиню.

«Да и чем, Лин, собственно, не Богиня? Комиссионеры, по сути, для нас тоже вроде Богов… Только более-менее понятных, близких. А ее учил Комиссионер…»

Имен столько, что не запомнить. Но в памяти отпечатались два – первое принадлежало местному главнокомандующему, тому самому бритому воину, который первым склонил перед Лин колени, – его звали Торнумом. Он вышел на поклон с невысокой женой, без детей. И еще врезался в память старик – Кулум. Слепой или почти слепой, он объяснил, что во временное отсутствие официального вождя племени правит общиной. Заклинатель, шаман. Ему не нужно было быть зрячим, чтобы мы все одновременно ощутили ему мягкую мощь, некую силу, которой не обладали остальные.

А после подарки. Точнее дары. Множество.

К ногам Белинды несли оружие, меховую одежду, плетеные корзины, тушу убитого утром оленя. Просили не гневаться на недружелюбную встречу, принять.

И Лин принимала все подряд – украшения, тканые ковры, еду, кованые фигуры…

– Куда!? – цедила Тами изумленно. – Как мы все это на себе потащим?

Ты в своем уме?

Но Белинда совершенно точно знала, что делала. И объяснила она это нам уже за ужином, который накрыли за длинным столом прямо на улице под вечер.

– Все просто с этими подарками… – мы впервые за день наедались от пуза, пили слабую и ароматную настойку на травах и прислушивались к песням, которые между подачей блюд заводили женщины. – Я скажу им, что приняла «суть» даров. Но так как я Бог, людские вещи мне не нужны. Я унесу с собой их почтение.

– А вещи?

– А вещи останутся им самим.

Теперь Тамарис смотрела иначе – с восхищением. Мол, хитро, умно, молодец!

Костер сложили высоченный – метра в два. Горел он жадно, с треском, искр в рано потемневшее небо выпускал сотни.

Клан гудел радостью. Появление «Гхерры» ознаменовало для местных начало нового этапа, селение с названием Тоулун отныне являлось «отмеченным божественной печатью». Урмаки знали: они навсегда останутся для себя избранными, потому что по тем же тропинкам, где в детстве ступали их босые ноги, прошли ЕЁ ноги …

В Белинде никто не сомневался. Непостижимым для нас образом старый Кулум подтвердил – да, это она. Как он оценил?

Собственно, не важно. И пусть.

Настойка лилась рекой; оленя зажарили на огромном вертеле.

А эту странную атмосферу, которая могла бы случиться с людьми после пережитого апокалипсиса – удивительного благоговения, почтения, надежды, даже веры в то, что отныне все пойдет иначе и обязательно хорошо, – я сохранила в тайнике своей души.

Там, где хранила сокровища.

– Не сердишься ли ты более на нас, о Великая? Презренными были наши действия, но людские души наполнены страхами за сохранность своих семей и пропитание. Прости нас.

– Не сержусь.

Чинный кивок вместо «спасибо».

– Чем мы можем быть полезны тебе и твоим спутникам, о Великая?

Кулум вещал за всех стоя, опираясь на деревянную палку. В пальцах серебристый кубок с вином – таких кубков Белинде подарили штук пять. Я бы не удивилась, если бы оказалось, что у Кулума последний…

Вокруг силуэты приземистых деревянных домов, дальше река – широкая, бурная, почти черная. Лес на другом берегу – до него далеко. А небосвод усыпан звездами, как брильянтами. Их много, как в ту первую ночь, когда мы оказались на Урмаэ, их миллиарды…

– Имея цель, которая ведет нас, мы держим путь к Уромонам, – Лин отвечала размеренно, соответствующим тоном. Я и не думала, что она так может говорить – чинно, как королева. – Сможете ли вы обеспечить нам переправу на другой берег?

– Сможем, – шаман ненадолго умолк. – Вынужден, однако, признать, что тебя и твоих спутниц ждет задержка. Недлинная. Прежний паром проломил борт и часть днища о камни – не совладал со шквальным течением Вииды, оказался отнесен прочь от деревни. Новый мы строим, но завершить строительство сможем дня через два-три. Имеется ли у вас возможность обождать?

И за столом стихли. Никто больше не говорил, не шептался, не стучал приборами о тарелки – все ждали. Чего, решения Гхерры относительно «погостить»?

В этой полной тишине вопрос Белинды прозвучал осторожно:

– Не стеснит ли наше присутствие жителей? Не явится ли неудобным?

Кулум аж выдохнул от почтения.

– Твое присутствие для нас – праздник. Если смеем надеяться, что ты пробудешь с нами несколько дней, мы – счастливый народ.