Дело о небрежной нимфе. Показания одноглазой свидетельницы. Дело о пленительном призраке

— А кто знает, что он японец? — возразила Делла. — Вы и то не догадались, что она японка, до тех пор, пока она сама вам не сказала. Чуть раскосые глаза и что-то в очертаниях лица… Она гораздо больше американка, чем японка.

Мейсон снова кивнул.

— Все это, кажется, ни капли вас не тронуло, — с раздражением сказала Делла Стрит. — Почему бы вам ей не помочь? Уж кто-кто, а вы могли бы это сделать, шеф. Разыщите девочку, сделайте доброе дело.

— Для кого?

— Для матери и для девочки.

— А кто вам сказал, что для девочки это такое уж доброе дело? Она, может быть, сейчас в хороших руках. А мамаша, которая работает в ночном клубе и щеголяет в столь открытом платье, что еще чуть-чуть и ее арестуют за непристойный вид…

— При чем тут платье? Она любит ребенка.

— Может быть, и любит, — сказал Мейсон, — но едва ли так уж сильно.

— Не поняла вас.

— Со времени исчезновения ребенка прошло, наверное, не менее трех лет, — сухо напомнил Мейсон. — И вдруг ни с того ни с сего она подходит к двум совершенно незнакомым людям, посетителям ночного клуба, где она работает, и, рискуя быть уволенной, подсаживается к ним и начинает плакаться на свои беды.

— Все это так, конечно, — согласилась Делла Стрит. — Но ведь можно посмотреть на дело и с другой точки зрения… У нее это вышло случайно. Такое впечатление, что она держала свое горе при себе, пока могла, а сейчас ее прорвало.

— Небезынтересно, что случилось это после совещания в углу, состоявшегося сразу вслед за моим разговором по телефону.

— Да, верно. Она знает, стало быть, кто вы такой.

Мейсон кивнул.

— Знает и поэтому пыталась заручиться вашей помощью. Но вид у нее был очень искренний, и… скезы были настоящие.

Мейсон взглянул на часы и сказал:

— Ну, если это еще не конец, мне бы хотелось, чтобы события развивались быстрей. В противном случае я просто не успею что-либо сделать сегодня. Я все вспоминаю голос этой женщины, такой испуганный, взволнованный. Хотел бы я знать, что там случилось, когда она так внезапно бросила ^рубку.

— К нам идет метрдотель, — сказала Делла Стрит.

Метрдотель, невысокий, Полный, средних лет мужчина, учтиво поклонился и сказал:

— Прошу прощения, месье.

— Да? — отозвался Мейсон.

— Вы Перри Мейсон, адвокат?

Мейсон кивнул.

— К сожалению, я не узнал вас, когда вы входили, но потом мне показали вас. Я неоднократно видел ваши фотографии в газетах, но… — он выразительно развел руками, — вы много моложе, чем я ожидал.

— Пусть это вас не тревожит, — с легким раздражением ответил Мейсон. — Кормят у вас отлично, обслуживание безупречное. Так что, пожалуйста, не извиняйтесь, что вы не узнали меня, и никому, кстати, не говорите, что я здесь.

Метрдотель бросил беглый взгляд на Деллу Стрит и заговорщицки улыбнулся.

— Ну, разумеется, месье, — сказал он. — Мы здесь никогда таких вещей не делаем. Зачем лезть в чужие дела? Я позволил себе подойти к вам, только чтобы передать пакет, присланный на ваше имя. Меня непременно просили вручить его вам лично.

Сделав легкое, неуловимое движение рукой, он извлек откуда-то конверт, как фокусник достает маленького кролика из потайного кармана фрака.

Мейсон не сразу вскрыл конверт. Он положил его на стол и некоторое время изучал. Конверт был длинный, из грубой бумаги, с надписью «Мистеру Мейсону», сделанной явно второпях. Потом он холодно и твердо взглянул на учтиво улыбающегося метрдотеля.

— Где вы это взяли? — спросил он.

— Пакет был передан швейцару посыльным.

— Кто этот посыльный?

— Право, не знаю. Может быть, знает швейцар. Хотите, я его пришлю к вам?

— Да, пришлите.

На мгновение их взгляды встретились, глаза адвоката пристально смотрели в улыбающиеся, чуть насмешливые глаза Пьера. Потом метрдотель отвел взгляд.

— Я его пришлю немедленно, месье, и надеюсь, что вы выясните все, что вас интересует. — Он поклонился и направился к дверям.

— Хотелось бы мне знать, — заметил Мейсон, глядя ему в спину, — каким образом наша загадочная клиентка обнаружила наше местопребывание.

— О, так это он и есть, — сказала Делла, увидев деньги и вырезку из газеты. — Тот самый пакет, что вам должны были прислать.

Мейсон просматривал содержимое.

— Занятно… в основном мелкие купюры, по доллару и покрупней, а две — по пятьдесят.

Он поднес деньги к носу, затем протянул пачку Делле.

Она понюхала и сказала:

— Довольно сильный запах. Это хорошие духи. Знаете что, шеф, наверно, эта женщина собирала деньги по доллару, по два, иногда откладывала пять, а если повезет, случалось, даже пятьдесят, прятала их где-то в ящике комода вместе с носовыми платками, приберегая на крайний случай.

Мейсон кивнул, его лицо стало задумчивым.

— Могло быть и так, — сказал он,’— накопив достаточно мелких денег, она обменивала их в банке, и таким образом здесь оказалось две купюры по пятьдесят. Крупные купюры прятать удобнее, и… сюда идут метрдотель и швейцар. Вложите деньги в конверт.

— Здесь нет вашего имени? — спросила она.