Дело о перстне с сапфиром (СИ)

- Эльар Амар Каир признан вождем одного из племен на юге степи, - как-то... пронзительно вздохнул он. - Его называют Черным, за ритуальные обряды, обставленные в темных тонах. Принц старается держаться от них подальше, но отец не лишил его официального положения наследника.

- Дважды отступник... - вспомнив наш со степняком разговор, задумчиво протянула я.

- Это ты о чем? - нахмурился Северов, прекрасно понимая, что мне тоже есть, что от него скрывать.

- Нас ждут... - ласково улыбнулась я и потянула за собой.

К матушке. К похожим на острые клинки словам. К... мягкому уюту, которого не могли испортить ни Северов с Шуйским и их секретами, ни явно скрывающий за собой какой-то тайный смысл флирт матушки, ни яркое, ничем не затмеваемое счастье четы Маркони, на фоне которого наше с Даниилом хождение вокруг да около, выглядело особенно глупым.

***

Это утро не наступило неожиданно. Оно пришло точно по часам и именно тогда, когда я почувствовала себя хорошо отдохнувшей.

Наверное, именно поэтому мое настроение вполне можно было назвать благодушным. Или, хотя бы, не несущим в себе желания поставить на место одного зарвавшегося князя вкупе с одним не менее самонадеянным графом.

- Матушка... - наклонившись, поцеловала я Елизавету Николаевну, которая, сидя у стола в малой гостиной, дожидалась меня к завтраку.

- Егоза, - перехватила она меня за руку, не дав отстраниться. Прижала мою ладонь к щеке, мягко вздохнула: - За ужином ты была великолепна.

- Все для вас, матушка, - с великосветской чопорностью склонила я голову. Роль не довела до конца - задорно улыбнулась. Когда Елизавета Николаевна отпустила, устроилась напротив. - Мне показалось, гости остались довольны.

- Особенно некоторые из них, - кивнула она, взглядом показав Любочке - старшей горничной, что она может разливать чай.

- Это вы о ком? - приподняла я бровь. - Северов? Шуйский? Матильда? Или, может, Фарих, на глазах которого вы, матушка, оказывала внимание другому мужчине?

- Ах, деточка, - улыбнувшись, легко отмахнулась от моих претензий Елизавета Николаевна.

- Хотите сказать, что все совсем не так, как выглядело? - поблагодарив Любочку, положила я на колени салфетку. - Матушка... - протянула восторженно, озаренная идеей, - надеюсь, среди поручений, с которыми граф прибыл в Марикард, не было предложения вернуться в Ровелин, переданного от имени императора Владислава?!

- Ну... - она неоднозначно повела плечами, - пока еще не категорично, но уже настойчиво.

- И что вы? - вот теперь я нахмурилась.

Больше всего на свете матушка чтила свободу. Не ту, которую мог забрать любимый и любящий мужчина, другую, в которой она сама могла определять, как, где и с кем ей жить.

- Я ведь не переиграла? - она тоже была серьезна.

- Переиграла? - откинулась я на спинку стула, забыв о завтраке.

Вот она улыбается Шуйскому.... Глядя на него, склоняет голову к плечу.... Поднимает бокал, отвечая на его тост, подносит к губам....

Все очень естественно, в какой-то мере робко и опасливо, словно она не совсем понимает, что именно с ней происходит. Держится прекрасно, оправдывая мнение о себе, как о львице, охота которой всегда заканчивается чьей-то сломанной шейкой, но что-то такое мелькает. Легкое. Неуловимое....

- Вряд ли господину Соулу известно о твоих планах... - не совсем соглашаясь с ее действиями, выпрямилась я, пододвигая тарелку, - но я вас поддерживаю. За свое счастье надо бороться.

- Я знала, что ты меня не оставишь, - облегченно улыбнулась она. - Поможешь завлечь Фариха в ратушу, но так, чтобы никто ничего не понял?

- Когда? - не стала я уточнять детали. Матушка строила свои планы не менее тщательно, чем я - следственные мероприятия.

- Завтра в четыре, - поднося ко рту крошечный бутерброд, ответила она. - Матильда приведет Маркони, - добавила она, когда прожевала.

- А вы уверены, что император Владислав имел в виду то, о чем вы и подумали? - все-таки уточнила я.

Придворные игры.... Стоило признать, в них я была не сильна.

- Граф Шуйский предпочитает прямолинейность деликатности, - поморщившись, похоже, от мелькнувших воспоминаний, заметила она.

- Вы это называете прямолинейностью? - засмеялась я. - Матушка, не слишком ли вы льстите графу?

- Он неплохой человек... - обтекаемо ответила она, отрезая крошечный кусочек от куска щедро политого брусничным соусом мяса. - Служба у него такая.

- Вы знали о его приемном сыне? - предпочтя кашу всему остальному, сменила я тему разговора. Обсуждать ее замужество, которое могло стать реальностью раньше, чем предполагалось, больше не стоило.

- О его воспитаннике, - кивнула она. - Мальчик жил в поместье, в столице появился уже юношей. Но о том, что он признал его сыном, мне известно не было.

- Странно это... - бросила я взгляд на часы. Мы договорились, что утром за мной заедет Сэм.

- Что именно: странно? - непонимающе посмотрела на меня матушка.

- Нет, ничего, - качнула я головой.

И ведь не обманула. Мысли бурлили, выталкивая на поверхность имена, даты, события, предположения, но ничего конкретного, связного, из них не получалось.