Дело Рихарда Зорге

Зорге посещал и внутренние районы Китая, бывал в Ханькоу и других городах, сопровождая некоторых из военных советников. Немцы в то время испытывали в Китае новые типы гражданских самолетов и создавали внутреннюю авиалинию — «Евроазия», пилотов которой Зорге всячески обхаживал. Именно от них, утверждает Зорге, он узнавал об обстановке в отдаленных районах Китая, не упуская при этом случая полетать с ними. Но общение это ни в ком случае не подразумевало попытку вербовки агентов —. источники эти были обычными рабочими контактами профессионального журналиста.

Было лишь одно возможное исключение: д-р Г. Войгт или Войдг — один из представителей германской электротехнической фирмы Сименса. Зорге хорошо его знал и посылал в Москву экономическую информацию, полученную от д-ра Войгта — даже уже после китайского периода. Зорге однажды сказал Клаузену, что в случае его ареста или если он вынужден будет вдруг резко сменить свое местожительство, Клаузен должен будет найти номер телефона Войдга и восстановить с ним связь.

Есть данные, свидетельствующие, что Войдг в Китае работал на немецкую военную разведку. Он был, тем не менее, частым спутником Зорге в Шанхае, и тайна эта так и остается нераскрытой.

Другой немец и приятель-журналист, с которым Зорге также обменивался информацией, — Вольфганг Зорге, китайский корреспондент берлинской газеты, с которым Зорге иногда путали. Вольфганг Зорге был старым китайским «волком», имевшим неплохие связи с китайскими властями, знакомый с группами «белых» русских и с китайскими тайными бандами, специалист по Маньчжурии, где Рихард и встретился с ним впервые, будучи в Харбине. Он бегло говорил по-русски и в качестве корреспондента частенько бывал в Советском Союзе. Рихард Зорге говорил Клаузену, что он всегда предельно осторожен в общении с этим коллегой-журналистом из-за антикоммунизма последнего. Шанхайская же полиция считала, что Вольфганг, вполне возможно, работает на германскую военную разведку.

Как-то весной 1931 года Вейнгартен передал Зорге сообщение, полученное из Москвы, в котором говорилось, что к группе присоединяются еще два агента, и что один из них — «Поль» — остановился в «Палас-отеле», а другой — «Джон» — в отеле «Франция». Зорге договорился о встрече с ними по телефону. Оба они зарегистрировались в отеле под теми же именами, что были у них в паспортах, «но я не помню, какие это были имена».

«Поль», по-видимому, был прибалт, как и многие другие советские агенты того времени. Он имел звание полковника Красной Армии и был специалистом по военным вопросам. Вполне возможно, что главным его назначением было организовать военную связь с китайскими коммунистами и закончить работу, которую «Алекс» и Лехман, столкнувшись с немалыми трудностями, похоже, так и не сумели выполнить. Он также должен был стать преемником Зорге на более поздней стадии деятельности группы. Они с Зорге тесно сотрудничали друг с другом, нигде при этом, по сути, не пересекаясь. Клаузен, встретивший как-то «Поля» у Вейнгарте-на, «подумал, что он старше Зорге по званию».

Второй из новоприбывших, «Джон», вошел непосредственно в группу Зорге. Был он, по словам Зорге, бывшим членом Польской коммунистической партии. Его нынешняя функция состояла в том, чтобы взять на себя шифро-и фотоработы. Он снял дом на авеню Жоффре во французской концессии, и дом этот стал одним из основных мест для встреч членов группы. Обычно эти встречи происходили по вечерам, когда слуги-китайцы уходили домой. Фотографии документов, предназначенных для передачи в Москву, «Джон» делал у себя в ванной, а затем передавал их Зорге. Он открыл также небольшое фотозаведение на Северной Сычуаньской улице, чтобы создать себе «крышу».

Встречи в доме «Джона» описаны Клаузеном. Выпивка была всегда обеспечена, и Зорге часто похвалялся своими приключениями во время поездок по стране. Так однажды он рассказал, как соблазнил красивую китаянку в Нанкине и вынудил ее отдать ему карту и светокопии китайского военного арсенала, которые он сфотографировал и отправил в Москву.

На этих встречах Клаузен иногда встречал и мисс Смедли, и Войдга. В одной из своих заметок он указывает, что группа Зорге состояла из Вейнгартена, Войдга, «Поля», Смедли и его — Клаузена. О Смедли он отзывался очень резко: «В интеллектуальном отношении мы были слишком далеки. Единственное впечатление, сохранившееся у меня о ней, — что она была истеричной, тщеславной и самодовольной женщиной».

По его собственным словам, Зорге выехал из Шанхая в Москву в декабре 1932 года. Первоначально он планировал вернуться домой окончательно после двух лет пребывания в Китае, однако его «обязанности были слишком многочисленны, чтобы их можно было закончить» в то время, и потому он решил остаться еще на год.

Личность его преемника «Поля» по-прежнему остается не установленной, а последующую деятельность группы можно проследить лишь фрагментарно. Известно только, что в октябре 1931 года Зорге, согласно указанию из

Москвы, послал Клаузена установить радиосвязь с группой 4-го Управления в Харбине.