Дело сердца. 11 ключевых операций в истории кардиохирургии

Эта операция спасла не только жизнь пациентки — ей стало значительно лучше, — но и карьеру Бэйли. Десять дней спустя прооперированная женщина была достаточно стабильна, чтобы преодолеть тысячу миль до Чикаго, где Бэйли представил ее полному залу хирургов — все были под впечатлением. Эвартс Грэйам, соавтор кардиоскопа, похвалил изобретательность Бэйли и высказал мнение, которое и по сей день не потеряло своей актуальности: «К сожалению, как и с любой новой хирургической процедурой, первопроходцам достаются лишь те пациенты, которые и без того подвержены максимальному риску». Как и Суттару и Катлеру, Бэйли разрешали оперировать только тех, кто уже был на грани смерти, — критически больных пациентов, вероятность выжить у которых была чудовищно мала даже в случае успешного проведения операции. После нескольких лет экспериментов на животных Бэйли не сомневался в надежности своей операции. Тем не менее только за счет спасения одного из этих безнадежных пациентов он мог убедить своих коллег направлять к нему больных, у которых было больше шансов перенести столь серьезную операцию. Многие хирурги впоследствии все же рисковали, подобно Бэйли, своими карьерами и репутацией, теряя одного пациента за другим, пока наконец им не удалось доказать, что придуманная ими операция способна спасать жизни.

Пока девятого июля Бэйли ехал в Чикаго, другой хирург уже пытался повторить его достижение. В этот день в Бостоне Дуайт Харкен с помощью вальвулотома успешно раскрыл пораженный стенозом митральный клапан. Полагая, что сделал это первым, он поспешил написать статью, чтобы задокументировать этот успех. Он и не подозревал, что Бэйли его обошел. Три месяца спустя в Лондоне Рассел Брок в этой гонке хирургов завоевал бронзовую медаль, проведя первую из последующей серии успешных операций на митральном клапане.

По своему темпераменту Брок, Бэйли и Харкен были той еще троицей. Брок был застенчивым по натуре, но скрывал это за резкой, даже грубоватой манерой поведения. Его коллегам из Америки, привыкшим к равенству и демократии, он, должно быть, казался жутким пережитком прошлого. Дело в том, что Брок чтил английскую традицию, согласно которой к старшим врачам относились почти как к богам: его подчиненные из бромптонской больницы должны были каждый день встречать его на крыльце у главного входа, а потом покорно следовать за ним во время утреннего обхода. Харкен и Бэйли не требовали к себе подобного отношения, но зато на дух не выносили друг друга. Когда они встречались на какой-нибудь медицинской конференции, в воздухе сразу же повисало ощутимое напряжение, а их разговор, как правило, перерастал в жуткую перебранку. У Бэйли нашлось довольно забавное объяснение их взаимной антипатии: «Моя мама была рыжей, моя дочка рыжая. Я никогда не был рыжим, однако Харкен был… мы просто рвали друг друга на части с обычным для рыжеволосых темпераментом». Через много лет они стали хорошими друзьями.

Хотя Харкен и Брок проводили свои первые операции на митральном клапане с помощью лезвий, оба они впоследствии пришли к заключению, что методика Суттара с использованием указательного пальца для разъединения сросшихся створок клапана была куда более эффективной, и стали делать так же. Когда из клапана вырезался кусочек ткани — с помощью дырокола или вальвулотома, — случалось, клапан терял способность плотно закрываться, то есть диагноз «стеноз» менялся на регургитацию, что для пациента было почти такой же серьезной проблемой. Создатель кардиовальвулотома Клод Бек, в итоге ставший прославленным кардиохирургом, впоследствии говорил, что его изобретение «пожалуй, затормозило прогресс в хирургическом лечении митрального стеноза лет так на двадцать».

«Во многих случаях расширить клапан удается одним только пальцем — настолько быстро и аккуратно, что никакой инструмент с ним соперничать не может», — заметил в 1952 году Брок, сообщая об отличных результатах, достигнутых им в серии из ста операций. Объявив о появлении «новой области хирургии», Брок высказал мнение, что новая операция, названная им митральной вальвотомией, теперь должна стать рядовой и ее следует проводить всем, кому она может помочь. Количество нуждающихся в этой операции пациентов было огромным: ревматическая лихорадка в 1950-х годах по-прежнему была серьезной проблемой — считалось, что 250 000 англичан страдали тогда от митрального стеноза. Дальнейшее усовершенствование методики проведения подобных операций произошло в 1954 году, когда французский хирург Шарль Дюбост изобрел дилататор — инструмент, который еще эффективней, чем палец, раскрывал пораженный стенозом клапан. На его конце было два тупых лезвия, которые вставлялись в левое предсердие, а затем раскрывались, подобно зонту, раздвигая в стороны сросшиеся створки клапана. Многие хирурги взяли на вооружение эту новую методику, в результате чего в следующие десять лет удалось улучшить качество жизни тысячам пациентов с митральным стенозом.

* * *