Дело в шляпе (СИ)

Они понимающе поглядели друг на друга, а потом Фадан вдруг улыбнулся, и Шини улыбнулся ему в ответ.

— С той женщиной очень страшно получилось? — понизив голос, спросил Фадан.

— Которая рожала? Ужасно! — Шини поежился. — Она так вопила… и там было просто море кровищи, когда Аквиста подстрелили, крови было много меньше. Посмотришь на такое, и понимаешь, почему в Книгах живущих столько упоминаний о смерти матерей и младенцев. Если бы не Бакли и Сеп, она бы точно умерла.

— А что с ней произошло?

— Я так понял, что ребенок застрял, — объяснил Шини. — И его нужно было как-то хитро повернуть. Сеп сказал, что у нас разучились так поворачивать. Женской силы для этого не хватит, гермо нужен, или, что лучше, мужчина…

— Мужчина — во время родов? — изумился Фадан.

— Ну да, именно так, — подтвердил Шини. — Ну, в общем, Бакли ребенка повернул, и только после этого он смог родиться.

— Ничего себе… — протянул Фадан. — Понятно. Как же ты это выдержал?

— С трудом, — признался Шини. — Никогда бы врачом стать не смог. Это надо иметь просто стальные нервы. Меня там чуть не стошнило.

Фадан покачал головой.

— Ужас, — пробормотал он. — Ну, что? Пойдем помогать машину красить?

— Пошли, — согласился Шини. — По-моему, Бакли рад, что мы перекрасить решили. В черном виде машина его не радовала.

…Бакли и в самом деле был рад. В особенности тому, что можно закрасить символ ритуальщиков, который не нравился ему категорически. Красить из баллончиков оказалось сплошное удовольствие, главное было не заляпать стекла, и не давать краске стекать. Высыхала эта краска замечательно быстро, пахла сосем чуть-чуть, и выглядела, когда высыхала, вполне достойно. Получалось матовое, темно-серое покрытие, приятное на ощупь.

— Этой краской, если кто помнит, автобусы изнутри красят, — со знанием дела рассказывал Бакли. — Но не все подряд, а только те, которые на междугородних линиях ходят. Эту на стены, а бежевую — на всё остальное. Перила там, лесенки. Краска хорошая, только ее фиг достанешь. Она дорогая, и дают не всем. Да, Фадан, круто, что ты ее добыл.

— Украл, — поправил Фадан.

— А не всё равно? — пожал плечами Бакли. — Парк не обеднеет, поверь.

— Все равно, нехорошо как-то, — Фадан поморщился.

— Слушай, прекрати заниматься самоедством, — попросил Шеф. — Вот смотри, если взять вред и пользу, которую ваша команда принесла за последние сутки, польза явно перевесит. Что такое — эта несчастная краска и железка, генератор, и две спасенные жизни? То-то и оно. Да и денег ребята собрали, в ближайшие дни можно не беспокоиться о них. Собрали, и никого при этом не обидели лишнего. Так что все нормально.

Когда с покраской машины было покончено, все собрались неподалеку от нее, и принялись держать совет. Потому что положение у них сейчас получалось — хуже некуда. Дело и раньше было сложным, но теперь оно приобретало совсем уже серьезный оборот.

— Очень жаль, что мы не умеем зависать в воздухе, — констатировал Аквист.

— Это как? — не понял Бакли.

— Ну… Нас же со всех сторон сейчас, считай, обложили. Так получается? — все закивали. Аквист встал — до этого он сидел на куртке под кустом, и что-то рисовал в потрепанной зеленой тетрадке, которую нашел под сиденьем в машине. — Нам бы подпрыгнуть и зависнуть, народ. Потому что любой наш шаг может привести к чему-то плохому.

Все были вынуждены признать, что так оно и есть. Если Шини все услышал правильно, то, получается, ловить их будут везде. Ведь греванов, их очень много. Ну, хорошо, допустим, что ловить будут только монастырские, не вольные — но в том же Шенадоре этих самых монастырей, причем больших, как звезд на небе. Несколько сотен. Причем мужских монастырей в пять раз больше, чем женских…

— Бонни, вот ты греван, что думаешь об этом? — спросил Фадан.

Бонни задумалась. Сняла шляпку, принялась теребить букетик. Все видели: она обеспокоенна более чем сильно, и, кажется, сообразила что-то, о чем другие пока не догадались.

— Они нас и правда будут ловить везде, — произнесла, наконец, Бонни. — Вообще везде, ребята. Не знаю… нам так, как сейчас, ехать нельзя, наверное.

— Почему? — удивился Бакли.

— Потому что нельзя, чтобы совпадало.

— Что и с чем совпадало? — не понял Аквист.

— Мы все плюс машина, — принялась объяснять Бонни. — Вдруг та девушка из диска уже рассказала им, что у нас есть программы? Тогда они легко догадаются, что мы можем кем-то притвориться, и будут ловить… в общем, всё скопом. Если в машине есть пять неважно кого, она будет поймана и проверена, наверное. Полисы про то же самое упомянули еще тогда.

— Я согласен, — Шеф улыбнулся Бонни. — Она дело говорит. В том составе, в котором вы идете сейчас, вам до Круглой Горы не добраться. Возьмут по дороге.

— И что делать? — спросил Шини. Варианты, которые предлагала раньше Ана, ему не нравились категорически.

— Вам нужно разделиться. Бакли, Фадан, и Бонни поедут на машине, а вам двоим, ребята, придется или выручать обратно мотик, или добывать другой транспорт. И ехать на нем.

— А они не поймут, что мы разделились? — резонно спросил Бакли.