Дельцы.Том I. Книги I-III

— Эта дама одна изъ совращенныхъ вами женъ?

— Напротивъ, это одна изъ женъ, совратившихъ меня.

— И что же выходитъ изъ ея показаніи?

— Изъ ея показаній выходитъ, что господинъ Воротилинъ представляетъ собою блистательный тинъ всеяднаго животнаго. И кромѣ показаній женщины, знающей его и вдоль и поперекъ, я самъ имѣлъ съ онымъ субъектомъ легкій разговоренъ о его профессіи. Принципы его, по эластичности, уподобляются лежачимъ рессорамъ.

Лицо Борщова затуманилось.

— Спасибо, что предупредили, — сказалъ онъ: — надо будетъ держать ухо востро. Видимое дѣло: этотъ Воротилинъ имѣетъ въ рукахъ что-нибудь такое, съ чего онъ желаетъ содрать жесточайшій процентъ.

— И сдеретъ, — подкрѣпилъ Карповъ.

— Надо-бы узнать подъ-рукой, — продолжалъ Борщовъ: — какіе у него замыслы?

— Узнать это будетъ не легко. Да вѣдь онъ долженъ же объявить, что ему надо?

— Эта женщина чрезвычайно скромна, застѣнчива и неопытна. Ей нельзя самой вести переговоры. Я и вызвался помочь ей.

— Ну ужь позвольте, — вскричалъ Карповъ: — коли ей кто поможетъ, такъ вашъ покорнѣйшій слуга.

— Будто-бы?

— Вѣрно.

— Вѣроятно, черезъ даму, совратившую васъ.?

— Именно.

— Такъ, пожалуйста, помогите мнѣ, сдѣлайте такъ, чтобы г. Воротилинъ сократилъ свои требованія.

— Его таки держатъ въ решпектѣ. Мнѣ лично было бы очень пріятно, если-бъ этого хищника на чемъ-нибудь хорошенько изловили.

— А вы, стало быть, жуируете съ барынями, около которыхъ вертятся такіе господа?

— Жуирую! Смердящая тоска!

— Будто бы? — спросилъ насмѣшливо Борщовъ.

— А вы думали, я и въ самомъ дѣлѣ Иванъ Александрычъ Хлестаковъ?

— Иу, ужь сейчасъ и Хлестаковъ. Вы сами знаете, кто вы. Не даромъ же вы зовете себя эллиномъ и Алквіадомъ.

— Какой я эллинъ! Да и возможна-ли жизнь наслажденій въ этомъ пнгерманландскомъ болотѣ? Вы здѣсь останетесь еще?

— Да не знаю, право. Надо-бы дождаться этого Воротилина. Вы бы насъ познакомили…

— Не дожидайтесь. Лучше обождите и скажите вашей знакомой, чтобы она его раньше трехъ дней не звала, а я, тѣмъ временемъ, все вывѣдаю, что вамъ надо знать, и тогда вы отправитесь къ нему во всеоружіи. Знаете, что я вамъ предложу?

— Что?

— Излеръ наведетъ на насъ сугубую тоску.

— Весьма вѣроятно.

— Надо спѣшить на лоно природы.

— Гдѣ же ее взять въ Новой деревнѣ?

— Нѣтъ природы на сушѣ, зато есть водяная. Поѣдемте на взморье.

— Съ какой стати, у меня много работы.

— Да вѣдь вы рѣшились же потерять нѣсколько часовъ, выжидая хищника. Я вамъ доставилъ надлежащія свѣдѣнія, удовольствуйтесь ими на первый разъ и пожертвуйте мнѣ конецъ вечера.

Борщовъ согласился.

Часа черезъ три оба они сидѣли на балкончикѣ трактира «Старо-Палкинъ» и ужинали. Совсѣмъ бѣлая ночь тянулась по Невскому. Уличная жизнь еще не стихла. Съ разныхъ сторонъ раздавался дребезжащій звукъ дрожекъ.

Карповъ расположился было плотно закусить; но бесѣда приняла такой оборотъ, что кусокъ туго шелъвъ горло.

— Воля ваша, — говорилъ ему Борщовъ, теребя свою бороду: — такъ жить нельзя, какъ вы живете, любезнѣйшій Алексѣй Нико.іаепичъ. Кто вы такой въ сущности?

— Бумлеръ, — отвѣтилъ уныло Карповъ.

— Бумлеръ! Развѣ это не постыдно? Неужели въ самомъ дѣлѣ вы до сихъ поръ находитесь въ какомъ-то снѣ? Всѣ кричатъ, что людей нѣтъ, а посмотришь, молодой народъ съ умомъ, съ даровитостью тратится на чортъ-знаетъ что!

— Знаете что, Борщовъ, перебилъ его Карповъ: — вы ужь лучше не раздразнивайте меня.

— Напротивъ, мнѣ и хочется раздразнить.

Карповъ налилъ себѣ изъ графинчика рюмку коньяку, крякнулъ и закрылъ глаза.