От страха все чувства обострились, поэтому каждый звук казался мне настолько осязаемым, что, если бы хватило смелости, я бы определенно могла его потрогать. Я слышала все: шелест штор, как они медленно раскрываются, впуская тень, почти беззвучную мужскую поступь, но тихий скрип половиц у кресла выдал местонахождение незнакомца. Вот уже слышны мягкие шаги по пушистому ковру у моего убежища. И я не выдержала и распахнула глаза, уткнувшись взглядом в черные идеально чистые ботинки, словно в них не взбирались только что на второй этаж, а переоделись прямо в моей спальне.
Я слышала тяжелое дыхание, с хрипом и свистом вырывающееся из чьих-то уст, а после снова раздались шаги. Казалось, бояться сильнее было некуда, потому что дышать я уже перестала, а рот закрыла ладонью, лишь бы не выдать ни звука.
Но после меня схватили за лодыжки и вытащили из укрытия. На этот раз пронзительного визга я сдержать не смогла.
Глава 24. И тут выросли рога…
— А-а-а-а!!! — вопила я, сама себя оглушая. Пыталась ухватиться за ножку кровати, да промахнулась и, падая, больно стукнулась локтем. А после взвыла с новой силой.
— Пусти-и-и!
Я брыкалась изо всех сил, стараясь оторвать от своих ног чужие руки, но удерживали меня очень крепко. Вторженец пыхтел все сильнее и сильнее, а мне становилось страшнее и страшнее. Так страшно, что я боялась обернуться, чтобы посмотреть, кто же меня тащит.
Но мучиться мне пришлось недолго. Долгим это только казалось. Спустя несколько секунд, когда меня полностью извлекли из-под кровати, подняли на ноги и резко развернули к себе. Я крепко зажмурилась, сама не знаю почему, и начала колотить мощную, кажущуюся каменной, грудь. Даже руки себе отбила!
А затем меня схватили за кисти, закинули их за спину и поцеловали.
Я настолько обомлела, что наконец распахнула глаза.
Снова этот демонюга! Чтобы ему пусто было! Напугал до чертиков и целоваться лезет!
Разозлилась я страшно, и, как только он просунул язык, взяла его да укусила. Андрей зашипел и отпрянул от меня, взирая жуткими алыми глазами.
И тут Остапа понесло:
— Да что ты себе позволяешь?! Вламываешься в мой дом! Пугаешь! А после самым наглым образом домогаешься?! — с каждым словом я ударяла его кулаком в грудь. Ведь я правда испугалась. Да так страшно мне еще никогда не было! А этот мужчина стоит, хлопает своими безумными красными глазами и даже не попытался извиниться!
— Ак-кар-ри… — пророкотал он так, словно где-то рядом раздались раскаты грома. А в глазах блеснул опасный огонек.
А дальше все совсем вышло из-под контроля. Мужчина и без того отливавший серым, стал еще серее. Верхняя губа приподнялась, демонстрируя острые и очень длинные клыки. А на голове вдруг начали расти рога! Самые настоящие, черные, закрученные назад рога. А сам он раздался вширь и ввысь, мышцы забугрились, одежда затрещала по швам, и, не выдерживая, разрывалась и падала к его ногам. На руках проступили странные узоры, напоминающие татуировки. Изменилась прическа и даже заострились уши.
— Ма-амочка… — пропищала я, от ужаса округляя глаза.
Но когда из его штанов вылез хвост с умилительной кисточкой и начал нервно подрагивать и периодически бить по ноге, я снова завизжала и дала деру в единственное надежное место — туалет.
Тяжело дыша, я захлопнула дверь, закрывая ее на замок, и побежала к небольшому шкафчику, чтобы припереть им дверь, так как на замок я не очень-то полагалась. От натуги мой пупок едва не развязался, но я его все же сдвинула. И отбежала к другой стене, прижав руки к груди и испуганно взирая на получившиеся баррикады.
— Ак-кар-ри… — снова пророкотали за дверью, я же начала озираться в поисках чего-нибудь тяжелого на случай, если этот бугай вынесет мою дверь. И, приметив металлический держатель для туалетной бумаги на длинной ножке, выбросила бумагу и замахнулась им, встав в боевую стойку. Хоть боевыми искусствами я никогда не занималась, но жить захочешь — и не такое сгенерируешь.
— Ак-кар-ри… — вновь раздался голос.
— Да что ж ты заладил-то? — прошипела я, не сводя глаз с двери, готовая в любую секунду применить свое оружие. И, конечно, в голове пробежала мысль: а если я умру с этим “оружием”, то попаду в Вальхаллу? Или держатель для туалетной бумаги не считается?
Не дав мне додумать, мой красивенький шкафчик отлетел в сторону, а дверь и вовсе прилегла рядом. От грохота я вздрогнула, едва не стукнув себя “оружием”по голове, в воздух взвились клубы пыли, отчего нос защекотало, а глаза начали слезиться. И этими самыми глазами, полными слез, я смотрела, как огромный демон, оставшийся в одних трусах, направился в мою сторону, тяжело ступая по полу и похрустывая дверью.
Он не сводил с меня своих алых глаз, а губы отчего-то растянулись в жутковатой улыбке.
— Моя Ак-кар-ри… — прорычал он, приближаясь ко мне.
— Сделаешь еще шаг — и я за себя не ручаюсь! — прорычала я в ответ, перехватывая руками держатель и вцепляясь в него покрепче.
Но мужчину мои жалкие угрозы совершенно не испугали. Он сделал еще один шаг, а после еще и еще.