Демон против правил

– Витория? – удивился Экатор, спешно втягивая голову, оборачиваясь и тут же закрывая руками лицо от очередного удара.

– Стул он снимает, тварь, – шипела Витория, нанося удары один за другим по скрещенным рукам.

– Вита… Да послушай…

– Гад! Зараза! Демон недобитый!

– Госпожа, – умоляюще подал голос Экатор, когда, пытаясь отступить, задел все же стул и просто осел. Ему на самом деле захотелось упасть к ее ногам по привычке, но он знал, что так делать нельзя. Рабские наклонности из себя надо вырывать, выгрызать, удалять любой ценой. Витория всегда его ценила не за них, да и это обращение ее только сильнее обидело.

– Ах, теперь я «госпожа»! Где ты шлялся? Почему я должна волноваться? Почему?

Ее удары становились слабее, хотя с самого начала скрученной бумагой она по-настоящему вреда нанести не могла, разве что листы измяла, а потом неожиданно для себя заплакала от облегчения.

Она ведь волновалась, а вот он сидит живой, здоровый, разодетый.

– Я вообще-то беспокоилась, а ты…

Она не договорила, хотела отвернуться, чтобы он не увидел набежавших на глаза слез, а он внезапно схватил ее за руку и потянул на себя, вставая.

– Отпусти! – потребовала Витория, оказавшись в его объятиях. – Я приказываю…

– Ты не хочешь приказывать, – перебил ее Экатор, понимая, что голос у нее дрожит.

Витория вздрогнула, подняла на него глаза, подумала, что он, гад такой, выше нее и ей никак, совсем никак не удастся своим видом его осадить, а грозить ему печатями она просто не могла, это было бы неприлично.

– Ненавижу тебя, – шептала Витория, глядя ему в глаза, и очень старалась не заплакать.

– Правда? – с искренне виноватым видом спросил Экатор.

– Нет, идиот! – вскрикнула Вита и даже ударила его ладонью в грудь.

«Поцелуй меня уже!» – мысленно требовала она, с вызовом глядя на него, а он виновато кривился и, отталкивая в сторону стул, опускался на колени.

«Да ты издеваешься!» – ругалась Витория мысленно, но вслух сказать совсем ничего не могла, только кулаки сжала, обещая себе, что точно его прибьет, если он начнет нести какую-нибудь рабскую чушь.

– Витория Лио-Йен, вы имеете право злиться, – начал Экатор, не поднимая головы, а Вита скалилась от этих слов.

– Вы имеете право распоряжаться моей судьбой, – продолжал Экатор, но не как моя госпожа, а как джхара, дарующая силу, и я…

– Да что ты несешь?! – вскрикнула Витория, отскочила и только потом осознала, что действительно не понимает, о чем речь. – Что? – растерянно спросила она. – Что значит распоряжаться твоей судьбой.

– Мы связаны, – поднимая глаза, говорил Экатор. – Неужели вы не чувствовали это? Отвергнутый джхарой демон – это мертвый демон, а моя сила сейчас пробуждается, и рога растут, значит вы от меня не отворачивались, скорее вы меня любили…

– Какое еще «вы»?! – перебила его Витория.

– Уважительное? – очень робко предположил Экатор.

Тут нервы у Витории сдали. Она рассмеялась и при этом расплакалась, сползая на пол. Он совсем ее не понимал, а она его, но самое глупое было в том, что она его действительно любила.

– Ты идиот, – шептала она, вытирая слезы. – Идиот, который меня совсем не любит…

– Неправда! Я вас… тебя… я очень люблю. Как можно не любить джхару? Это как сердце свое проклясть и кровь отравить, и дышать ядом, и…

– Заткнись, – снова перебила его Витория, пытаясь утереть слезы.

Те лились из глаз, текли ручьем под истеричный смех вместе с ее болью и облегчением.

«Невыносимый идиот», – думала она, а сама понимала, что у этого болвана просто не хватило ума с ней нормально поговорить, дать весточку, ну или у нее не хватило инстинкта, или что там у демонов отвечает за чувства? Ответа она не знала, потому что лекцию сегодняшнюю об этом не слушала, а теперь от этого только больше хотела смеяться, еще и Экатор, осторожно подползал к ней и упирался лбом ей в плечо, почти бодался, чтобы тут же взглянуть на нее виновато.

– Я тебя ненавижу, – сказала она, глядя ему в глаза.

– Накажешь? – тихо спросил Экатор почти беззвучно и почему-то с нелепой надеждой.

– Обязательно, – прошептала Витория и сама схватила его за синий камзол, чтобы дернуть на себя и поцеловать, раз уж он сам не в состоянии это сделать.

Поцелуй получился злой, решительный, страстный. Она вцепилась в него и даже прокусила губу до крови, но он не отпрянул, а только ответил на ее поцелуй, слизывая свою кровь и размазывая ее соль по ее губам.

– Ненавижу тебя, – в очередной раз прошептала Витория, на миг разрывая жадный поцелуй. – Так ненавижу, что у тебя когда-нибудь будут огромные рога.

– Это противоречит особенностям моего вида, – начал серьезно Экатор, – по-настоящему длинные рога невозможны, потому что…

– Заткнись ты уже, – простонала Витория и снова вцепилась в его камзол, чтобы дернуть его на себя и снова поцеловать, но он увернулся от ее губ, чтобы начать осыпать поцелуями шею.