Демон сна

И, взмахнув чёрно-красным мечом, Ди кинулся на меня. Но теперь я мог его встретить практически на равных. Точнее, мне так показалось. Однако я вскоре понял, что сильно ошибся. Его удары были быстры и точны. Не успел я опомниться, как светящийся клинок полоснул меня по левой руке. Горячая боль пронзила моё тело. Этого ещё не хватало, подумал я. Я деволюмизировался — сделать это было уже очень трудно. В глазах опять начало мутиться. Выставив Дюраль, я едва сумел парировать очередной выпад Ди. Пылающий клинок столкнулся с моим деволюмизированным лезвием. Вот это настоящий «астральный» меч! Очевидно, он мог действовать в обоих измерениях одновременно. А сам Ди? Контролировавший его ментальный канал выглядел усохшим, однако, похоже, он меня всё-таки видел даже бесплотным. Но вряд ли он присутствовал на ментальном плане сам. А что, если…

Ди вновь замахнулся своим красно-чёрным лезвием, я нырнул навстречу удару, пропустив его над собой и распластавшись почти прямо под ногами противника. Я здорово рисковал. Если я ошибся в своих предположениях, то страшная гибель была неминуема. Но я не ошибся. Старик же решил, что уже одолел меня:

— Ага, Тюремщик! Тебе конец! И ты уже валяешься у меня в ногах!

Он занёс было меч для смертельного удара. Но опустить его он уже не успел. Собрав все свои оставшиеся силы в кулак, я мощным напряжением воли развоплотил небольшой круг помоста под оппонентом. Фактически я повторил трюк, предыдущий успех которого уже избавил нас от Залесьевской книжонки. Я был прав, Ди даже с помощью своего потустороннего контролёра не мог надолго становиться бесплотным. Он провалился сквозь пол по пояс. Я отпустил деволюмизацию. И Старика просто расхватило напополам досками помоста. Верхняя половина лидера демонопоклоннического культа так и осталась стоять с раззявленным ртом, как чудовищный бюст-памятник человеческому безумию и неуёмной жажде зловещего чёрного могущества. Из-под неё начала расползаться багровая лужа. Красно-чёрный клинок выпал из мёртвой руки и остриём скользнул мне по бедру, рассекши кожу и пригвоздив джинсы к полу. Хорошо ещё, что я лежал чуть в стороне, а то падение клинка могло иметь куда худшие последствия. Я вырвал штанину из-под торчащего в полу молниевидного меча, кое-как поднялся и заковылял к рампе. Шипя от боли в руке и бедре, я осторожно попытался привести в чувство прикованную сестру. К счастью, оказалось, что она не была в обмороке, а сумела погрузить себя в сон. На мой голос и ласковое прикосновение сознание девушки сразу отреагировало, и она проснулась.

— Андрюша! Братик! Ты жив? Мы победили?

— Да, Оленька, — твёрдо ответил я. — Проклятой книги больше нет.

Это было так. Даже глядя «истинным зрением», которое я пока ещё на всякий случай держал включённым, я не видел от обрывков страниц гадкого фолианта ни чёрно-блестящего сияния, ни каких-то там ментальных лучей или потоков.

— И лидера культа тоже, — добавил я. — Ты не смотри туда. Он… Немного не целиком нынче. Сестрёнка, я сейчас обесплочу удавку и кандалы, наклони голову и перехватись руками за рампу.

Я деволюмизировался, коснулся кожаного ремня у горла Оли и железного кандала на её правой руке и развоплотил их. Она наклонила шею, крепко взялась рукой за толстую доску, и тогда я поочерёдно освободил её левую руку и обе ноги. Ольга медленно сползла на помост и прислонилась спиной к пыточной станине. Она была вся в крови.

— Бедная моя, — прошептал я. — Опять ты страдаешь из-за меня. Сейчас…

Я с опаской оглянулся на вход в зал. Как я полагал, в любую минуту к нам могли ворваться боевики культистов, и прежде, чем оказывать первую помощь сестре, надо было срочно забрать и зарядить оружие. Однако Ольга проследила за моим взглядом и тихо сказала:

— Не бойся, Андрюша. Вся Обитель крепко спит. Через мою боль и моление о себе и тебе, Бог дал мне силы усыпить всех людей в округе, даже раненых тобою.

Я молча поцеловал сестру в бледный лобик, поднял её на руки и отнёс к широкой скамье у боковой стены зала. Потом я прохромал между крепко спящих культистов за своим плащом, принёс его к Ольге и укутал её. Она первым же стыдливым движением поспешила прикрыть полой одежды низ животика и лоно. Я сделал вид, что ничего не заметил. Затем я уселся рядом с нею, и мы принялись перевязывать друг другу раны антибактериальными салфетками и липкой лентой. Это было здорово больно. Я очень старался выглядеть молодцом перед сестрой и не стонать слишком уж громко, но вскоре заметил, что и она сдерживает себя по такой же причине. Это почему-то меня рассмешило, несмотря на боль. К окончанию медицинских процедур мы уже оба улыбались, и даже поддразнивали друг друга. За этим занятием нас и застал неожиданно появившийся в проёме дверей Сефирос.