Выбираясь из плена собственных Элевсинских мистерий,учусь не бояться тени, не выставлять ей счёт и не устраивать истерик.Но, грозовой тучей, собирает громы на мою голову тайна,сотрясая устои моего мира, а в нём — меня,вторгшаяся в мою жизнь, своей закономерностью случайной.Строгий судия, он же — палач, прямо в ухо твердит:«Пленных — не брать!»И я придумываю: в оправдание, что бы такое ему,а заодно, и себе соврать?И, тогда, тень, испугавшись меня, убегает прочь.И, в тот же миг — заканчивается Мой День,и начинается Моя Ночь.Теперь я буду Персефоною-Корой бродитьв потёмках собственных подземелий,собирая корни нездешних травдля воскрешающих меня зелий.И мой звонкий смех превратится в беззвучный плачпотому и не услышит его, и не смилуется мой палач.А, когда иссохнут потоки слёз,в бесконечной ночи, ночи без сна,воплощая в реальность, самую сладкую из грёз —в мою жизнь рассветом ворвётся весна…Начинается период Великого оледененияВ моей личной Новейшей истории,миллионам лет равен этот день,каждая секунда течёт тягучим тысячелетием.Бабочкой, согретой слезами смолистых сосен,застываю,в янтарь оправленная,собрана пыльца с трав медоносных,а крылышки — для полёта расправлены.Нет!Я лучше уподоблюсь Тотуи сыграю в шашкис самой Селеной,выиграю часть её свечения —в дар получу эпагоменуи отпраздную новое рождение.Я по-своему перечитаю все мифы, тексты пирамиди саркофагов,путешествуя, не вставая с кресла,побываю, помолюсь во всех храмах.Устремляю свой взор к небу —их глубинной памяти всплывает:«Я живу и расту в Непри»,возрождаюсь и умираю.Я — зерно,Я — не исчезаю.Аригато дзайсё!Спасибо иллюзиям!Вы мне были и другом, и мужем, и музами.Умела видеть только то, что хотела.И слышала только то, что хотела.Выхватывая между строк, как кошка, уворованныйсладкий для слуха кусок.И то, что совы совсем не то, чем они кажутся —К общей выгоде для меняобязательно свяжется.Но так случилось, что этот лес, это небо и эта рекаменя возвращают к самой себе издалека.Издалека-издалёка явозвращаюсь к себе,возвращая себе вся и всё.Аригато дзайсё.