День Шакала

- Эго верхняя опора, - сказал он, установив и ее на место так, что два прута торчали назад, верхний под более острым углом к линии ствола. Таким образом, эти стержни были похожи на две стороны узкого треугольника без основания. Госсенс достал и эту недостающую часть приклада. Она была изогнута, около 10-12 сантиметров длиной и подбита черной кожей. В этом упоре приклада было два маленьких отверстия.

- Здесь прикручивать уже не надо, - сказал Оружейник.

Англичанин вставил стержни в отверстия и, ударив, посадил упор на место. Сейчас винтовка уже больше стала походить на нормальную, хотя приклад был не совсем обычным. Шакал приставил винтовку к плечу, левой рукой охватывая затворную камеру снизу, указательный палец правой руки на спусковом крючке, левый глаз прищурен. Прицелившись в заднюю стенку, он нажал на спусковой крючок. Внутри затвора раздался легкий щелчок.

Англичанин повернулся к бельгийцу, у которого в руках были какие-то длинные двадцати-сантиметровые трубки.

- Так, глушитель, - попросил Шакал. Он взял предложенную трубку и начал изучать конец ружейного ствола. Резьба была нанесена превосходно. Приставив широкую часть глушителя к стволу, он быстро закрутил его до упора. Госсенс подал ему прицел. Сверху, вдоль ствола была выточена пара бороздок. В них Шакал и закрепил упоры прицела так, что ствол и прицел были параллельны друг другу. Сверху, с правой стороны прицела были винтики для установки перекрестья. Англичанин опять приставил винтовку к плечу и прицелился. Его можно было принять за элегантного английского джентльмена в клетчатом костюме, проверяющего новую спортивную винтовку в оружейном магазине на Пиккадили. Но то, что еще несколько минут назад было набором странных деталей, уже нельзя было назвать спортивной винтовкой. Это было мощное, совершенное орудие убийства. Шакал опустил винтовку. Повернувшись к бельгийцу, он удовлетворенно кивнул.

- Хорошо, даже очень хорошо. Поздравляю вас. Прекрасная работа.

Госсенс засиял.

- Но еще надо будет выставить прицел и сделать несколько пробных выстрелов. У вас есть патроны?

Бельгиец полез в ящик стола и вытащил оттуда коробку со ста патронами. Пачка была разорвана, и шести патронов не хватало.

- Вот, как раз для пристрелки, - сказал Оружейник, а из этих шести я сделал разрывные.

Шакал взял горсть патронов. Они показались ужасно маленькими для той работы, которую один из них должен был выполнить. Но он заметил, что они были немного длиннее, чем обычно используемые для этого калибра, и с дополнительным зарядом, придающим пуле скорость и, следовательно, более высокую точность и убойную мощь. Пули были заострены, тогда как для охоты использовались тупоконечные. К тому же, охотничьи были со свинцовой головкой, а эти - с медно-никелевой. Эти были патроны для спортивной винтовки того же самого калибра, что и "охотничье" ружье, которое он сейчас держал.

- А где патроны для дела?

Госсенс снова подошел к столу и достал скомканную промокашку.

- Обычно я их держу в очень надежном месте, - объяснил он, - но, зная, что вы придете, я достал их...

Бельгиец развернул бумажку. С первого взгляда пули казались похожими на те, которые англичанин высыпал из руки обратно в коробку. Шакал взял один из патронов с промокашки и внимательно изучил его. Медно-никелевое покрытие было аккуратно сточено с кончика. Сам кончик был слегка затуплен.

В нем было просверлено небольшое отверстие в полсантиметра длиной. Туда была помещена капелька ртути, и дырка опять была аккуратно обработана надфилем и наждачной бумагой, пока кончик опять не принял первоначальную форму.

Шакал слышал о таких пулях, хотя использовать их случая не представлялось. Изготовление достаточно сложно, чтобы их можно было применять массово. А так как использование этих пуль запрещено Женевской конвенцией, промышленность их не выпускала. Ужаснее, чем простая "дум-дум'', эта пуля, при попадании в тело разрывается, как небольшая граната. В момент выстрела капелька ртути прижимается к задней стенке полости вследствие ее стремительного движения вперед. Так же, как пассажир, вдавливаемый в сидение при значительном увеличении скорости. Как только пуля попадает в тело, происходит резкое торможение. Ртуть вследствие этого перекатывается вперед к запаянному концу и разрывает его, выворачивая наружу свинец, как разжатые пальцы руки или лепестки распустившегося цветка. Этот свинцовый снаряд будет разрывать и кромсать плоть, оставляя повсюду осколки, поражая участок размером с чайное блюдце. При попадании в голову эта пуля не выходит навылет, но разрушает на мелкие осколки черепную коробку из-за ужасного давления энергии, высвобождаемой внутри.

Шакал осторожно положил патрон на промокашку. Рядом с ним стоял маленький человечек, придумавший все это, и вопросительно глядел на него.

- Все это мне подходит. А вы действительно мастер своего дела, мсье Госсенс. Так в чем же затруднения?