- Помилуйте, мсье, я и шантажист? То, что я предлагаю, это просто сделка, в результате которой документ опять переходит в ваши руки, за определенную сумму. В конце концов, в моем сейфе находится оригинал ваших прав, проявленная пленка, негативы ваших фотографий, и боюсь, что... - он как бы сделал испуганную паузу и еще одна ваша фотография, сделанная, когда вы стоите без грима. Я уверен, что эти документы, попав в руки британских или французских властей, могут причинить вам некоторые неудобства. А вы, очевидно, из тех, кто готов платить за то, чтобы избежать их.
- Сколько?
- Одна тысяча фунтов, мсье.
Англичанин молча кивал, вроде проявляя лишь академический интерес.
- Документы стоят таких денег, - согласился он.
Бельгиец ликующе ухмыльнулся.
- Я так рад слышать это, мсье.
- Но мой ответ - нет, - продолжал англичанин, как будто все еще напряженно раздумывая.
Глаза бельгийца сузились.
- Но почему? Я вас не понимаю. Вы же сами говорите, что документы стоят тысячи фунтов и хотели бы получить их назад. Это же нормальная сделка. Мы же знаем с вами, что за все надо платить.
- Существуют две причины, - мягко сказал англичанин. - Во-первых, у меня нет никаких доказательств, что с негативов не были сделаны копии, и, следовательно, я не уверен, что не последуют дальнейшие вымогательства. У меня также нет доказательств, что вы не отдали документы другу, который, когда потребуется вернуть их, вдруг неожиданно заявит, что у него ничего нет, или захочет еще тысячу фунтов.
Бельгиец, казалось, успокоился:
- Если это и все, что вас беспокоит, то ваши страхи беспочвенны. Во-первых, в моих же интересах не доверять никакому партнеру документы, как раз - таки из-за того, что он может их не вернуть. Да и не думаю я, что вы расстанетесь с тысячей фунтов, не получив назад свои документы. Поэтому нет никаких оснований для меня отдавать кому-то документы. Повторяю, они находятся в банковском сейфе. А что касается повторного вымогательства денег... мне кажется, это бессмысленно. Фотокопия водительских прав не особенно-то всполошит британские власти. И даже в том случае, если вас поймают с фальшивкой, - это причинит вам лишь некоторые неудобства. Во всяком случае, не такие значительные, чтобы оправдать крупные денежные выплаты в мой адрес. В отношении французских документов я полагаю, что, получи французские власти известие о том, что некий англичанин выдает себя за несуществующего француза по имени Андре Мартен, они и в самом деле могут арестовать вас. Но представьте, я начинаю требовать у вас деньги вновь и вновь. В этом случае вам будет проще выкинуть эти бумаги и заказать себе новые. Андре Мартену уже ничего не будет грозить во Франции. Он просто исчезнет.
- Так почему бы мне не сделать это прямо сейчас? - спросил англичанин. - Вы же понимаете, что новый обойдется мне не дороже полутора сотен фунтов.
В ответ бельгиец только развел руками.
- Для вас, полагаю, фактор времени важнее, чем деньги. Чтобы сделать другие бумаги, вы потратите еще пару недель, да и качество у них будет похуже. Насколько я понимаю, вам нужны документы и мое молчание. Все это вы хотите получить сейчас же. Бумаги у вас на руках. Мое молчание стоит тысячу фунтов. В конце концов, вы ничем не рискуете. И то, и другое вам потребуется лишь на короткий срок.
- Звучит убедительно. Но... откуда у вас такая уверенность, что я смогу прямо сейчас выложить тысячу фунтов?
Бельгиец сдержанно улыбнулся. У него был вид человека, знающего ответы на все вопросы, но не способного сформулировать обоснованные возражения, которые могли бы удовлетворить неожиданные причуды его собеседника.
- Мсье, вы ведь английский джентльмен. Это очевидно. И тем не менее, пытаетесь выдать себя за французского работягу. Вы великолепно и почти без акцента говорите по-французски. Поэтому я указал местом вашего рождения, то есть