Деньги на ветер

— Миссис Купер, меня зовут Инес Мартинес, я из Северной страховой компании. — Я произносила слова так, как нас учили на занятиях по английской риторике, для того, вероятно, чтобы мы заговорили как американские актрисы 1930-х годов.

— Да? — отозвалась миссис Купер, глядя на Джимми так, словно он все-таки сделал то, чего она ужасно опасалась, — собрался отправить ее в дом престарелых.

— Мне восемьдесят один год, и у меня никогда не было ни одной аварии.

— Восемьдесят один? Я думала, вам едва за семьдесят, — сказала я не кривя душой.

У американцев, как я погляжу, возраст определить очень трудно.

Миссис Купер улыбнулась.

— Выпьете что-нибудь, мисс Инес? — спросил Джимми.

Я не смогла отказаться:

— У вас есть апельсиновый сок?

От американского апельсинового сока до того эрзаца, что продают у нас в Гаване, расстояние длиной в миллион световых лет.

— У нас есть свежевыжатый, — спросил Джимми. — Пойдет?

Свежевыжатый апельсиновый сок? Это как завтрак с кем-нибудь из могущественных друзей Рики.

— С удовольствием, — ответила я.

Джимми улыбнулся:

— У меня новая соковыжималка.

— Очень хорошо.

— Подарок. Небольшой бонус, мы все такие получили. Я работаю на кинокомпанию «Пиксар», компьютерная анимация, знаете?

По-видимому, он хотел произвести на меня впечатление. Я не слышала про такую кинокомпанию, однако для поддержания разговора отозвалась с энтузиазмом:

— О, «Пиксар», круто!

— Открываем студию в Денвере возле Олдгейтс-плант. Вместе с Робертом Редфордом. Ну, с тем, что организовал кинофестиваль «Сандэнс», знаете? Я, правда, не из творческой команды, но ведь каждый делает свое собственное дело…

— А вы зачем, собственно, пришли? — вдруг заинтересовалась миссис Купер, проницательно глядя на меня.

— Мадам, я представитель вашей прежней страховой компании — Северной, расследую страховые случаи. Нас интересует авария, в которую вы попали двадцать шестого мая этого года, — ответила я.

— Сейчас сделаю сок, — сказал Джимми и выскользнул из гостиной.

— О какой аварии речь? — удивилась миссис Купер.

— Об аварии, в которую вы попали двадцать шестого мая, сидя за рулем своего «мерседеса». — Я старалась справиться с душевным смятением: неужели что-то перепутала?

Миссис Купер покачала головой:

— Я бы это и аварией не назвала.

— Что-то не так? — спросил Джимми, входя со стаканом апельсинового сока.

— Все в порядке. Это обычная процедура, — ободряюще улыбнулась я.

— Мама признала свою вину, нам сказали, что никаких сложностей быть не должно, — продолжил Джимми.

— Беспокоиться не о чем, я просто зашла уточнить подробности, на выплате страховки это никак не скажется. Между нами говоря, чек уже выписан. Но, если платеж превышает десять тысяч долларов, приходится лично встречаться, беседовать с получателем, такова политика компании.

Джимми кивнул. Звучит убедительно, а после того, как говоришь людям, что деньги уже в пути, ни о чем другом они обычно и не думают.

— Миссис Купер, не могли бы мы с вами вернуться ко дню или вечеру двадцать шестого мая две тысячи седьмого года?

Миссис Купер по-прежнему чувствовала себя не слишком уверенно и смотрела на сына в ожидании подсказки.

— Мам, расскажи мисс Инес, — подтолкнул Джимми. — Тут бояться нечего.

— Ну, я сейчас подумала об аварии и кое-что вспомнила. Еще снег лежал. Ужасная была зима, вам не говорили? Ужасная была здесь зима, за семь недель семь буранов. Таких зим я и не припомню, а живу тут уж пятнадцать лет, — сказала миссис Купер с едва заметным и, пожалуй, даже приятным китайским акцентом.

Китайские партийные функционеры, которых мне доводилось встречать на Кубе, всегда говорили грубо, резко и повелительно.

— Вы понимаете мамину речь, мисс Инес? Мама из Шанхая. Отец познакомился с нею здесь сразу после войны, он в авиации служил, в подразделении «Летающие тигры», которое воевало на стороне Китайской Республики. Английский для мамы — неродной язык.

— Прекрасно понимаю, — кивнула я, продолжая располагающе улыбаться, как бы говоря: «Ну не молодец ли ты, Джимми! Заботишься о своей овдовевшей матери; здорово тебе досталось за все эти годы». Многовато информации для одного кивка, но я старалась.

Джимми, проникшись ко мне симпатией, улыбнулся в ответ. Подошел к камину, взял овальный мяч для регби и стал перебрасывать из одной руки в другую:

— Продолжай, мам, выкладывай.

— Я ехала с рынка в Вейле, — заговорила миссис Купер.

— Ты ездила за покупками в Вейль? — перебил потрясенный Джимми.

— Конечно, ведь в Фэрвью нет китайского рынка. Куда ж мне еще ехать? В Денвер?

— Все можно купить в гастрономе на Пёрл-стрит. Мистер Уозек… — начал Джимми.

— Мистер Уозек — грабитель, он руку и ногу откусит за…

Далее последовал короткий диалог на китайском, после чего Джимми слегка поклонился в мою сторону:

— Простите нас, мисс Инес.

— О чем вы говорите!

— Ты не знаешь, Фэрвью очень изменился в последние годы, — сказал он, обращаясь к матери.

Миссис Купер подхватила эту тему: