Дэнс, дэнс, дэнс

Нацеловавшись, мы стали пить не помню какой по счету бренди под пластинку “Полис”. Вот, кстати, еще одно дурацкое название банды. Это ж как надо сбрендить, чтоб назвать рок-группу “Полиция”? Задумавшись об этом, я не сразу заметил, что Мэй так и заснула, обнимая меня. Сладко посапывая у меня на груди, она больше не походила на гордую королеву. Обычная девчонка с соседнего двора, ранимая и доверчивая. Вечеринка для одноклассников, черт бы меня побрал... Шел пятый час. Пластинка закончилась, наступила абсолютная тишина. Козочка Мэй и медвежонок Пух... Очередная фантазия. Волшебная сказка за счет списания чьих-то расходов. Рок-группа “Полиция”... Ну и денек получился! Я думал, что вышел на верную тропинку – но опять заблудился. Ниточка, которая могла бы привести куда-то, оборвалась. Пообщался с Готандой. Проникся к нему чем-то вроде симпатии. Встретился с Козочкой Мэй. Переспал с ней. Получил удовольствие. Стал Винни-Пухом. Поразгребал физиологические сугробы. В общем, много чего пережил в этот день... Но так в итоге и не пришел ни к чему.

Я варил на кухне кофе, когда они проснулись и приплелись туда все втроем. Часы показывали шесть тридцать. Мэй была в банном халате. Мами с Готандой – в его пестрой пижаме: ей достался верх, ему низ. На мне – футболка и джинсы. Все уселись за стол и принялись за утренний кофе. Поджарились тосты, и мы стали их есть, передавая друг другу масло и джем. По радио передавали “Барокко для вас”. Пастораль Генри Пёрселла. Настроение было – как утром на пикнике.

– Прямо как утром на пикнике, – сказал я.

– Ку-ку! – сказала Мэй.

* * *

В полвосьмого Готанда вызвал по телефону такси, и мы проводили девчонок. Перед уходом Мэй поцеловала меня.

– Если получится встретить Кики – обязательно привет передай, – сказала она. Я дал ей свою визитку и попросил позвонить, если вдруг что-нибудь узнает.

– Да, конечно, – кивнула она. Потом подмигнула и добавила: – Как-нибудь еще поразгребаем с тобой сугробы, ага?

– Какие сугробы? – не понял Готанда.

* * *

Мы остались вдвоем и выпили еще по кофе. Кофе я сварил сам. Что-что, а кофе варить я умею. За окном неторопливо вставало солнце, и Токийская телебашня ослепительно сверкала в его лучах. При взгляде на этот пейзаж в памяти всплывала реклама “Нескафэ”. Вроде у них там тоже была телебашня. “Токио начинается утренним Нескафэ”... Так, кажется. А может, и нет. Неважно. В общем, телебашня сияла на солнце, и мы пили кофе, глядя на нее. А в голову все лезла строчка из телерекламы.

Нормальные люди в этот час спешат на работу, в школу или еще куда-нибудь. Только не мы с Готандой. Мы с Готандой всю ночь развлекались с красивыми женщинами, профессионалками своего ремесла, – а теперь пили кофе и никуда не спешили. И, скорее всего, через полчаса уснем как сурки. Нравится это нам или нет – вопрос отдельный, но мы с Готандой напрочь выпадаем из стиля жизни “нормальных людей”.

– Какие планы на сегодня? – спросил Готанда, оторвавшись наконец от окна.

– Поеду домой отсыпаться, – ответил я. – Никаких особых планов нет.

– Я тоже посплю до обеда, а потом у меня деловая встреча, – сказал Готанда.

И мы еще немного помолчали, разглядывая Токийскую телебашню.

– Ну что – понравилось? – спросил наконец Готанда.

– Понравилось, – ответил я.

– Про Кики узнал что-нибудь?

Я покачал головой.

– Только то, что она исчезла. Как ты и говорил. Никаких следов. Даже фамилии не известно.

– Ну, я еще в конторе спрошу, – пообещал он. – Может, что и узнаю, если повезет...

Сказав так, он задумчиво сжал губы и почесал чайной ложечкой висок. “Полный шарман”, как сказали бы девчонки.

– Слушай, – спросил он. – Ну, а что ты собираешься делать, если все-таки найдешь Кики? Вернуть ее попытаешься? Или ты ради прошлого все затеял?

– Сам не знаю, – ответил я.

Я и правда не знал. Найду – тогда и подумаю, что делать дальше. Без вариантов.

Мы допили кофе – и Готанда доставил меня до дома на своей новенькой, без единого пятнышка коричневой “мазерати”. Я сначала отнекивался, собираясь вызвать такси, но он настоял, заявив, что ехать все равно очень близко.

– Как-нибудь еще позвоню тебе, ладно? – сказал он мне на прощанье. – Здорово мы с тобой поболтали. А то мне ведь и поговорить-то обычно не с кем... Так что, если не против, попробую тебя снова куда-нибудь выманить...

– Да, конечно, – сказал я. И поблагодарил его – за стэйк, за выпивку и за девочек.

Он промолчал и лишь покачал головой. О чем промолчал – было ясно без слов.

20.