― Я никогда не испытывал к тебе ненависти. Да, сначала я думал, что ты такая же,
как она, и это сводило меня с ума. Но ты не похожа на нее. Даже близко. Ты ее полная
противоположность. Теперь я это вижу.
Я провожу большим пальцем по ее нижней припухшей губе.
Куколка зажмуривается и снова трясет головой.
― Я не какая-то там игрушка, с которой ты можешь поразвлечься. Я знаю, что ты
любишь контроль, Мав. Я видела это. Тебе нравится жесткий секс, ты связываешь
девушек. Я не могу… делать то, что тебе нравится, не могу участвовать в этом.
Боль рикошетом простреливает мою грудь.
руками. Мне нужно, чтобы она не только выслушала, но и услышала меня.
― Я знаю это. Знаю, что ты заслуживаешь лучшего.
Ее брови взлетают вверх.
― Знаешь?
Я киваю всего один раз.
― Да… знаю. Теперь я более внимателен, Куколка, и, черт побери, я вижу
настоящую тебя.
Между нами повисает тишина, создавая неприступный барьер. Барьер, через
который я не могу пробиться. Между нами стена, которой не было раньше. Несколько
мгновений назад я удерживал ее в своих руках. Но где-то по пути я ее потерял.
Она бросает мне те же слова, что однажды бросил ей я.
― Докажи это.
Мое желание обладать ей возрастает. Потребность сжимает меня в своих тисках и
кричит, чтобы я сделал ее своей.
Она не боится поставить меня на место. Она ― та женщина, что мне нужна. Та, у
которой хватит духу бороться со мной и указывать мне на мои ошибки изо дня в день,
если я не дам ей то, что ей нужно. Она не трусиха… она боец.
Я улыбаюсь. Потому что, догадывается она или нет, но она создана для меня.
― Если это то, что тебе нужно, я докажу. Я сделаю это. Во что бы то ни стало.
После всего того, через что я ее провел, она имеет право получить от меня любые
необходимые ей доказательства.
Она высвобождается из моих рук, и на этот раз я позволяю ей отойти от меня.
― Разве тебя не ждет внизу компания?
― Да. Они отправили меня сюда, ― на ее лице появляется растерянное выражение.
― Старухи хотят познакомиться с тобой.
Она обхватывает одной рукой свой живот и придерживает ее другой рукой за
локоть.
― Думаешь, это хорошая идея?
156
Хотелось бы мне сказать ей «да» и успокоить, чтобы она не нервничала, но дело в
том, что она должна быть подготовлена и нет… это не очень хорошая идея. Я вздыхаю и
пару раз нервно провожу по своим волосам.
― Скорее всего, нет. Но они не интересовались моим мнением, если ты понимаешь,
о чем я.
Она несколько секунд изучает меня, а потом кивает головой.
― Хорошо. Только дай мне переодеться.
Она проходит мимо меня, направляясь в туалет, и через минуту выходит оттуда в
джинсовых шортах и светло-розовой футболке с длинными рукавами. Я пару секунд
пребываю в замешательстве. Ей должно быть известно, что на улице жарко. Почему
длинные рукава?
Когда я вижу, как она дергает ткань вниз, прикрывая свои запястья, меня осеняет.
Она подходит ближе, и я хватаю ее за руки. Как и в первый день нашего знакомства,
я провожу большим пальцем одной и другой руки по шрамам на ее запястьях. Она
пытается отдернуть руки назад, но я держу их еще крепче. Шрамы шероховатые и
неровные, один хуже другого. Я не верю, что она пыталась покончить с собой. Но меня
пугает малейшая вероятность того, что я неправ.
― Как?
Она раздраженно фыркает.
― Куколка, я пытаюсь не быть козлом и не делать поспешных выводов. Я пытаюсь
узнать тебя. Скажи мне, как ты получила эти шрамы.
― Быть может, ты не заслуживаешь права знать.
― Конечно, не заслуживаю. Но я все равно спрашиваю.
Она насупливается.
― Если потребуется, я буду ждать весь гребаный день. Но лучше не слишком
затягивать, иначе они отправят за тобой поисковую группу.
Через несколько секунд после обдумывания моего ответа ее упрямство дает слабину.
― Это был единственный способ убежать от моего бывшего, ― я в недоумении
морщу лоб. Она протяжно выдыхает и объясняет: ― Он тоже любил все держать под
контролем. Он не хотел, чтобы я ушла. Звучит знакомо, правда?
― Я порезалась о металл, пытаясь сбежать.
Я чувствую, что за этой историей кроется нечто гораздо большее, чем она говорит,
но, думаю, на данный момент мне будет достаточно и этого откровения.
Она бросает на меня настороженный взгляд, как будто ждет, что я осужу ее. Но она
не понимает, что я наконец-то увидел ее такой, какая она есть. У нее не черное сердце.
Если она ушла от
заметил и другие ее шрамы. Я заметил тот ущерб, который ей кто-то нанес. Скорее всего,
он.
― Зная тебя, Куколка, он заслужил это и многое другое.
Она хмурится.
― По-моему, тебе нужны лекарства, у тебя раздвоение личности.