Деревянная грамота

- Неужто все разузнала? - и с недоверием, и с восхищением разом спросил Данила. Он пытался быть весел и даже несколько насмешлив, хотя неловкость испытывал невообразимую - его волновали полумрак, запах дорогого ладана, еще какой-то запах, идущий от нарумяненной и подбеленной Настасьи.

- Кое-что разведала, потому и прихожу. Точно ли вы, конюхи, Авдотьице за помощь деньги платили?

- Платили, и немалые. Там всей работы-то было - добежать, поглядеть да к нам прибежать... - Данила призадумался. - А потом ей совета спросить не у

кого было, она сама розыск повела - да и удачно получилось.

- И за тот розыск ей хорошо заплатили?

- Вроде не жаловалась. Вот я и боюсь, что опять она сама что-то затеяла.

- Да ты уж про то толковал... Вот что, куманек, - сказала Настасья. Не нравится мне это дельце. Авдотья-то не умна, а ум показать тщится. И тем гордится, что через умишко свой поболее иной девки зарабатывает. А умишка с гулькин нос! Подрядилась одно дельце выполнить - да, видать, в том дельце и увязла, но только там конюхи ни при чем. И еще - сказывала подружкам, будто в Хамовники собралась...

- Когда?! - так и взвился Данила.

- А вот когда - не знаю, но сдается, что тому дня два... Мне Феклица еще сказала, что сперва из бань за ней девчонку присылали, потом и сама объявилась. Девки ей при баню, а она им - коли вдругорядь пришлют, так чтобы передать - она к самой Масленице придет, так пусть бы за нее подружки потрудились, она уж отдаст деньгами. И тогда же обмолвилась, что ей недосуг, надо засветло в Хамовниках побывать. Уж не по вашему ли дельцу туда ходила?

- По нашему-то по нашему...

Данила был готов сам себя кулаком по лбу треснуть.

Авдотьица и тогда, самовольно наняв извозчика и выследив похитителей мертвого тела до Хамовников, немало удивила конюхов недевичьей хваткой. Конечно, они понимали, что не избалованная боярышня, даже не купеческая дочка, даже не посадская девица из обычной семьи, а - зазорная девка с Неглинки, привыкшая самостоятельно своей судьбой распоряжаться. Возможно, она, видя, что розыск - дело хлебное, и проведав что-то новое, решилась продолжить начатое, а потом уж и доложить Даниле, заодно стребовав с него гривенник или даже больше.

Но что такое она могла проведать?

Встретила ли одного из тех молодцов, что выкрали мертвое тело? Может, в другой скоморошьей ватаге, не Настасьиной, побывала и о замерзшем парнишечке важное услышала?

Данила мог только гадать, на что отважится сильная, рослая и охочая до хоть малой наживы девка.

- По другому твоему дельцу я розыск учинила, - продолжала Настасья. Твоя милость знать хотела, не было ли драки между ватагами да не хоронила ли которая-нибудь ватага десятилетнего парнишку? Правильно я говорю, куманек?

- Правильно, кума.

- Так вот - ничего такого не было. Скоморохи совсем недавно на Москву приходить стали, делить нам пока было нечего. Есть которые весь год живут на Москве, промыслами занимаются, кто сапожным, кто еще каким. и только на Масленицу личины надевают. У меня Нестерка такой. Я до этих еще не добралась толком, они ведь тихо сидят. На Масленице только и станет ясно, кто к какой ватаге прилепился. Но из них никто бы в Земский приказ за мертвым телом идти не побоялся. Они на Москве - свои, чего им бояться? А наши веселые раньше времени сюда не приходят, чтобы неприятностей не нажить. Кроме тех, кто кулачным боем промышляет, - да они с собой детишек не берут. Парнишке десятилетнему при матери место. Вот кабы четырнадцать или пятнадцать - тогда уже можно понемногу и к бою приучать.

- А бывает, в иных местах и десятилетние на лед выходят, - вставил Филатка.

- Бывает! Покричать, кулачишками помахать, да и деру - чтобы взрослые вслед за ними сошлись. Так это - там, где сами боем тешатся, а на Москве ведомые бойцы весь город тешат, да и государя тоже! Тут не до баловства. Ну, что, куманек, доволен?

- Да уж доволен, - хмуро произнес Данила. Что-то во всем этом дельце одно с другим не вязалось, но он бы пока не мог сказать - что именно.

- Так мы пойдем, что ли? - это был непростой вопрос, Настасья ждала на него двусмысленного ответа. С одной стороны, вызвала она кума с конюшен ненадолго, все необходимое сказала, пора и честь знать. Но с другой - мог же этот несуразный кум догадаться завести речь о следующей встрече!

Данила услышал лишь то, что прозвучало. Ну что же, подумал он, ей сейчас недосуг, задерживать - рассердится, и времени для встреч на Масленицу у нее точно не найдется. На Масленицу скоморохам - самая работа, когда еще столько денег огрести удастся?

- Да и я пойду... - глядя в пол, сообщил он.

Филатка - и тот был более ловок по девичьей части. Филатка-то понял, что прозвучало в вопросе хозяйки, и широко улыбнулся.

- Ну и Бог с тобой! - Настасья первая поспешила вон из церкви. Данила сделал было шаг, но шепнул ему Филатка прямо в ухо такое, что он окаменел и позволил шустрому скомороху смыться вслед за Настасьей.

А слова эти были:

- И дурак же ты, прости Господи! ..