Деревня "Нюркин луг", или тайна печатной машинки

Всеми силами я старалась глушить в себе угрызения совести. Ушла. Ничего не сказав. Не попрощавшись. Не поблагодарив. Не помогла, тогда как Дарëна только этим в последние дни и занималась. Какой я после этого друг? Правильно, никакой.

— Ну чем я ей помогу? Чем? — шептала я самой себе. — Ничем. Я здесь чужая. Гостья. Не могу же я вмешиваться в привычный им уклад...

Незаметно для самой себя дошла до конца деревни. Вот и дорога к мельнице. Туда, где сидит рыжая, ожидая завтрашней «казни».

— Отвлечь Тимофея? Пусть сбежит. А дальше...? Ведь за мной увяжется. Точно. Не отпустит или вопросы задавать начнет. Нельзя. Нельзя никак. Для её же блага. И всей деревни.

Я шмыгнула носом и старалась не поворачивать головы в сторону мельницы, боясь увидеть подругу в темном окне. Боясь, что совесть загрызет заживо.

— Я права. Я все делаю правильно!

Стало чуть легче, когда за зеленой порослью скрылось деревянное строение. Тёмной дорогой я пробиралась к лесу. Только изогнутый рогалик на небе освещал мне путь.

Наконец, я остановилась у леса. У тех самых колючих кустов, в схватке с которыми проиграла с позором неделю назад.

— Ну... Попробуем...

Достала из за пазухи мешочек, данный мне бабой Нюрой, развязала бечевку и насыпала на ладонь зерна, похожие на овес. Бросила перед собой и ждала, что случится. Но ничего не происходило.

— Может сказать что-то надо? Расступись! — скомандовала я лесу, сделала пасы руками, но он лишь продолжил шелестеть на ветру. — Напутала что-то старуха... Или из ума выжила...

Я сделала шаг вперед, и ветви кустов шевельнулись отчетливее.

— Что за...?

Ещё шаг в сторону «изгороди». Затрещала древесина, зашуршали листья и в плотном непролазном массиве появилась лазейка. Я насыпала ещё немного зёрен, бросила перед собой, наступила и, чем дальше шла, посыпая тропу семенами из мешочка, тем шире и быстрее расступался передо мной лес.

Небо начало озаряться розоватым оттенком, предвещая скорый восход. Сквозь густые заросли впереди я увидела просвет. Прошла. Почти прошла. Высыпав последнюю горсть семян на землю, наступила, слыша как лопаются их панцири под подошвой кожаных тапочек, выскочила из леса на просторную местность. Вдохнула радостно полной грудью.

Неужели! Неужели, у меня получилось!

Первые лучики Солнца показались впереди, а из деревни донесся крик петуха. Лес позади меня тут же зашелестел, закрывая проход кустами с огромными колючками. Я обернулась, чтобы напоследок посмотреть и мысленно попрощаться с этим чудесным местом, и остолбенела.

На фоне смыкаюшегося зеленого забора, по эту сторону от деревни стояли четверо. Дарëна. Тимофей. Борис, розовый хряк, и бородатый Боян. Нюркин луг остался за их спинами, а лес наглухо сомкнулся, лишая всех нас возможности вернуться.

— Жжжж, — прожужжал местный мессенджер.

А нет, пятеро.

Я зажмурила глаза, ощущая всем телом, что случилась какая-то хрень.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 9. «Одуванчики»

— Вы что здесь делаете? — в изумлении спросила я у тех, что стояли передо мной на двух ногах. После шока, внутри меня начинала с сумасшедшей скоростью разрастаться злость.

— Я... Увидела тебя на дороге, вылезла через окно и пошла следом. А этот, — Дарëна указала пальцем на Тимофея, — не знаю, зачем он за мной потащился.

— Я матери твоей обещал тебя стеречь.

— Так что ж не устерëг-то?! — сощурилась девчонка. — Дрых, как сурок.

— А нечего было песни заунывные петь, — обиженно буркнул Тимофей.

— Господи, ну зачем?! — в отчаянии завыла я, запрокинув голову. — Зачем вы за мной пошли?! Вы хоть понимаете, что наделали?!

Четыре пары квадратных глаз, не отрываясь смотрели на меня и не мигали. Даже мелкая жужжалка уставилась своими фасетками.

— Что?! Ну что вы смотрите?!

— Жень, ты чего? — робко спросила Дарëна. 

Вместо ответа я только закрыла лицо ладошками и мотала головой, представляя в мозгу картинки  нашего возможного будущего, предреченного бабой Нюрой.

— Вы хоть понимаете, что не сможете вернуться обратно? — спросила я их, желая, чтобы каждый осознал свою оплошность. Но рыжая только передернула плечами.

— А зачем мне обратно? Чтобы замуж выдали меня без моего согласия? Жить всю жизнь и плеваться? Не хочу. Уж лучше в лесу поселиться. Или по миру путешествовать. Как пойдет.

С этой понятно. Весь максимализм, который в ней плещется, не позволит переубедить эту своевольную гордячку.

— А ты? — спросила я Тимофея. — Или тебя тоже женить насильно собрались?

— Нет, — он усмехнулся в усы и тут же нахмурился, искоса посмотрев на Дарëну. — Меня её родители со свету сживут теперь.

Это да. Эти могут. Особенно, Ульяна. Да и отец, который по габаритам был примерно таким же, как Тимофей, только сильно старше, явно бы не обрадовался пропаже дочери, оставленной под личную ответственность мельника.

— Ладно... У вас какие причины? — обратилась я к парнокопытным.

— Самые, что ни на есть веские, — хрюкнул Борис. — Меня Ульяна из-за скорой свадьбы заколоть решила. Так что мне там оставаться никак нельзя было.