Деревня "Нюркин луг", или тайна печатной машинки

В этом доме царила такая приятная атмосфера, что разговор протекал сам собой. Мы рассказали старику обо всех своих приключениях с самого начала. Как я миновала колючую изгородь, а любопытная компания увязалась за мной, заручившись каждый своими причинами. Как заплутали в лесу и дважды вышли к охотничьей избушке. Себастьян со смешком потер затылок, когда в рассказе упомянули его знакомство с мельником. Мы смеялись над продажей моего халата и тем, как случайно встретили в том же трактире Никиту, коготого было собрались искать. Вспоминали болото. Свадьбу в Истопе. Капкан. Починку мельницы в Комарихе. Кузнецово. Медвежью гору. Разбойников. Говорили так долго, что не заметили, как наступила ночь.

Старик хрипло посмеивался вместе с нами и качал головой в те времена, когда рассказ от смешных моментов переходил к опасным и волнительным.

— Потом мы переходили вброд реку, — хихикала Дарëна. — А Боян, оказалось, воды боится. Вот Себастьян его и нёс на руках...

— Никита, — поправила я её.

— Чего?

— Себастьяна зовут Никита.

— Да ладно! — округлила глаза рыжая и посмотрела на охотника, который, поджав губы, кивнул. — Вот так сюрприз! Чего ещё мы о тебе не знаем?!

Воспоминания о том, что пришлось пережить всем нам за какие-то несколько дней, немного рассеяли гнет унылых мыслей. Я же подумала о том, как дороги мне стали все эти люди. Кто бы мог подумать! Совершенно чужие, сейчас они так много значили для меня, что мысль о скорой разлуке резала сердце, как хирургический нож.

— Потом мы пришли в Заречье... — Дарëна замолчала, сглотнула комок в горле.

— Охохо... — протянул старик, поднялся и, налив воды, снова поставил на печку некое подобие чайника. — Непростые времена нынче в Долине Тихой реки.

— Себасть... То есть, Никита сказал, что это колдовство. Это правда?

— Правда, — сокрушенно опустил голову старец. — Чёрный колдун в этих местах поселился. Велимира обхитрил, сгубил и сам хочет властвовать единолично.

— Велимир — это бывший правитель? — спросила я, только сейчас понимая, что даже названия этих мест не знала, кроме маленьких деревень. Ни политического устройства. Ни территории. Ничего.

— Правитель. Мудрый и справедливый. Царь истинный, — старик замолчал, и в глазах его сверкнули слезы. — Да не увидел он зла. Ошибся. И жизнью своей за это поплатился.

Так. Ясно. Борьба за власть. Не понятно одно — чего ради изводить жителей, насылать на них голод и болезни? Неувязочка.

— От реки до вашего дома три деревни. Жителей в них почти нет, а те, что есть — больны, при смерти почти. Зачем это новому правителю? — спросила я. — Это бесполезная жестокость.

— Когда в душе зло живет, до чужих страданий дела нет. А колдун в долину пришёл, потому что ключ волшебный ищет, который силу великую дарует. Стар Градияр, немощен. Силу ему черпать где-то надо. Вот и прознал он про секрет Велимира. Свиток тайный выкрал.

— Если он свиток выкрал, зачем же над людьми издеваться? — вспылила Дарëна.

— Выкрал то выкрал. Да свиток тот непростой. Особым образом прочесть его можно. Велимир когда про ключ прознал, сокрыл его в Нюркином лугу, а вход колючим забором огородил.

— Так этот ключ в нашей деревне спрятан?

— В вашей, в вашей.

— А мы? Как же нам теперь домой попасть?

— Вас двоих отправить я могу. Да зверей ваших. Остальным путь туда закрыт. Только тот, кто в Нюркином лугу родился, с моим снадобьем пройти сможет.

— И где Велимир волшебный ключ спрятал?

— А этого, милая, не знает никто. Велимир один и знал. Спрятал, да стража рядом поставил, а старостам другие ключи раздал. Восемь всего. Чтобы не искушать. Чтобы никто в одиночку ключом не завладел. Так и хранили старосты ключи до этих пор...

— А теперь Градияр их отнял? — спросила я старика. Даже не верилось, что все сказанное им реально.

— Хитрый Градияр. Созвал он старост, чтобы с царем почившим проститься, да пленил их в замке. Там и держит всех. Надеется, что ключи они ему отдадут. Вот он жителям хворь и неурожаи и посылает, чтобы сжалились старосты и отдали ключи. Кто мог в лес ушёл, спрятался. Кто не захотел — остались.

— И жители не знают ничего? — удивилась я. — Все только про неурожай говорят, а о колдовстве ни слова.

— Не знают. Да и ни к чему им знать.

— Почему старостам не отдать ключи?! Ведь он всех изведет! — я не узнавала рыжую. Она хлопнула со злостью ладошками по столу и вылупилась на старика.

— А как отдать? Коли слабый он такое лихо творит. А-ну как силой обзаведется?

— Значит надо бороться! Свергнуть его. Рассказать.

— Он — колдун, милая, — ласково посмотрел на неё Добромир.

— Он — старик дряхлый! Ууу, изверг! Да я сама ему глазюки выцарапаю! Приду в этот замок и выцарапаю!

— Ты думаешь, он сам к тебе выйдет? — подал голос Себастьян, который все время разговора сидел чуть в стороне.

Мы одновременно обернулись. Лицо охотника было мрачным и серьёзным, каким прежде никто из нас его не видел. Он оторвался от стены, сложил руки на стол.

— Ну и не выйдет. Значит, сама к нему пойду. В окно влезу. Мне не привыкать.

— Сказали же тебе — колдун. Не своими руками он все это творит.