Деревня. Повести и рассказы о любви

Мы сидели с бутылками на ступеньках на заднем дворе местного магазина. Входную дверь в магазин она заперла и повесила на стекле табличку «Санитарный день».

– Не хочу, да и не смогу сегодня работать. Веришь? – сказала она после отъезда полицейской машины.

– Верю, а что делать будешь?

– Посижу во дворе, просто чтобы не видели меня в селе. Не хочу расспросов, сочувствия и осуждающих взглядов. Соседей, видишь ли сдала в полицию!… Идешь со мной?

Теперь мы сидели и смотрели на закат. Двор магазина был огорожен складскими помещениями, забором и воротами, куда привозил и сгружал товары грузовик.

– Есть хочешь?

– А что у тебя есть? – Клава в ответ расхохоталась.

– Пошли внутрь, – и мы, забрав каждый свою бутылку, зашли в помещение магазина и заперли все двери изнутри. Она шла вдоль стеллажей за прилавком и показывала зажатой в руке бутылкой. – А что хочешь? Есть много разных рыбных и мясных консервов, консервированные фрукты и овощи, икра красная и черная, пирожные, мороженое, куча всяких сладостей. Выбирай.

Я подошел к стеллажу, – давно не ходил вот так у прилавка со стороны продавца. С тех пор, как умерла мамина подруга, которая тоже разрешала мне, еще ребенку, точно так же выбирать себе покупку. Правда я чаще всего выбирал мороженое и конфеты под смех матери и ее подруги. Теперь я взял со стеллажа консервированную молотую свинину, черную икру, батон хлеба, консервированные сливы и ананасы. Выложил на прилавок и попросил посчитать.

– Давай так, – ответила она. – Мы сначала приятно посидим, скорее всего еще что-то захотим открыть, а потом и посчитаю. И на двоих поделим. Годится?

Я не стал сопротивляться, раз даме такой сервис угоден. Клава собрала все мной выбранное в покупательскую корзинку, добавила туда огурцы, помидоры, зеленый лук, бутылки томатного сока и минеральной воды и пошла вглубь помещения. Я пошел за ней.

За стеллажами оказалось не большое и не маленькое пространство, где стояли стол, стулья, широкий диван, застеленный старым покрывалом, одежный шкаф.

– Рекомендую снять с себя всё, что может помяться или испачкаться в процессе ужина. Или это у нас обед? Я запуталась, – с этими ментами не закрывалась на обед. Сколько щас времени?

Стол, стоящий торцом к дивану, был большой, длинный, на хорошую компанию. Раньше в магазине работало много людей: директор, бухгалтерия, продавцы, грузчики, уборщицы, дворники. А теперь осталась она одна за всех, да разовые алкоголики-грузчики из селян, работающие один-два раза в неделю за бутылку водки. Машина у магазина была, но водила ее она сама, не могла доверить никому.

Клава быстро помыла и немного настрогала свежие овощи, батон, открыла привычными движениями банки, бутылки и консервы.

– Чего ты на стуле ютишься? Иди на диван. Тут места хватит на всех, на много людей. Может водки со мной всё же выпьешь? Нет? Ну как знаешь, а я выпью немного под закусь.

Сидя рядом на диване, мы пили каждый свой напиток уже не из горла, а из пластиковых стаканчиков. Когда с простеньким тостом, а чаще просто по потребности смочить горло. Когда голод, усиленный алкоголем, затих, Клава посмотрела на меня с интересом.

– А ты всегда такой резкий со шпаной? И откуда такой взялся?

– Со шпаной всегда. А откуда? Просто приехал к другу в гости. Вот решил зайти что-то купить к ужину. Нарвался… Хотя ужинаю теперь в приятной компании и бегать за добавкой далеко не надо. А ты одна?

– Да, одна, – она сразу поняла суть вопроса. – Детей выгнала в город, мужика просто выгнала за водку. С остальными мужиками просто не получалось, – никто так соль кидать не мог.

– Да у меня случайно получилось, уж поверь.

– Ага, с такого расстояния да так точно в болевой центр? Я бы только витрину разбила, а ты словно на спецназ тренировался. Всё равно правду не скажешь…

Из настенной радиоточки заиграла приятная медленная мелодия, и мы, не сговариваясь и не приглашая друг друга, вылезли из-за стола и начали танцевать. Иногда я даже кружил ее, но в основном просто прижимались друг к другу и просто переставляли ноги под музыку вокруг огромного и почти пустого стола. Когда музыка закончилась, мы стояли на пустом торце стола. Клава опустила руки с моей шеи и, раскидав их в разные стороны, просто откинулась спиной на стол. Я, стоя рядом, погладил ее живот поверх ее сарафана, а потом задрал низ одеяния и стал гладить бедра. Клава сама сняла трусы, кинула их куда-то за спину, и, сбросив тапочки, положила мне ноги на плечи. Типа дорога открыта.

Я тоже сбросил с себя свои легкие летние брюки и остался вообще без одежды. Член стал стоячей морковкой еще во время танца, что Клава, скорее всего, и почувствовала. Подтянул ее поближе к себе за бедра, погладил сквозь сарафан груди приличных размеров и вошел в нее без существенной подготовки. А что готовить? Она уже и возбудилась, и протекла, и была на всё готова.