Деревня. Повести и рассказы о любви

– Бери вот эти арбуз и дыню. Они наверняка сладкие, какой была сладкой моя сегодняшняя ночь. Не обижай меня оплатой за них. Просто молча заведи мотор и поезжай.

Дома уже в гараже я обнаружил полный багажник арбузов и дынь. Таких же сладких, как греховная ночь в степи.

Школа

– А мы каждый день кто-то из учителей тут дежурим, – сидящая в тени на скамеечке дама в широкополой соломенной шляпе обмахивалась тетрадкой. – А вдруг кто-то из родителей или проверяющих придет, что-то надо будет уточнить. На многие вопросы сторож не сможет ответить, а приезжать каждый раз директор тоже не может. А под это дело и сторожа на день убрали на каникулах, – зачем платить сразу двоим? Вот и сижу сиднем целый день. Свои «хвосты» мы еще в начале лета подчистили, планы написали вперед на осень и зиму…

– А можете показать мне школу? Я с детских лет никогда в школе не был. Аж какая-то тоска взяла, когда увидел надпись «Школа». Словно ноги сами понесли к ней, – вот и Вас увидел, подошел.

– Могу, конечно могу, – дама встала, пропустила меня вперед в холл, оставила там шляпу и заперла входную дверь. И пояснила: – От мальчишек шкодливых, алкоголиков и просто посторонних запираем. Как их потом выгнать? Я ж одна тут.

Мы шли по коридорам, заходили во все классные комнаты, разглядывали по сторонам. Даже в лаборантские комнатушки заглядывали.

– Я тоже раньше интересовалась каждым уголком, каждым помещением. Но потом как-то остыла. Или приелось, или знаю уже всё наизусть. Да и не девочка уже юная.

– Не наговаривайте на себя, Вы очень даже свежа и привлекательная. Очень привлекательная.

– А кого тут, в глуши, привлекать? Дурней и алкашей? Они уже в печенках сидят. И вообще, народ как-то мельчает из года в год.

– С этим полностью согласен с Вами. Мне тоже кажется, что происходит деградация нации.

– Не только нации, – всего мира. Кто-то механизмы создает, электронику, науку подвигает, а основная масса словно дурнеет и регрессирует. И даже не хочется ни с кем рта раскрывать для разговоров.

– Понимаю, только быдло вокруг. А так хочется общаться на равных, – так?

– Точно. Как в детстве. Салочки, прятки, угадайки, классики, «резиночки»… А то вокруг всё-всё-всё известно и на сто лет вперед просчитано.

– Хм, прятки, угадайки, просчитано?… А давайте попробуем на немного вернуться в детство, – я протянул ей чей-то головной платок, висевший на спинке парты. – Завяжите глаза. Я проведу Вас по коридорам, и Вы попробуйте угадать, куда я Вас приведу. Спорим, что не отгадаете?

– На что спорим?

– Как в детстве, на желание.

– Как в детстве? Проигравший везет? (она имела в виду игру в «лошадку».)

– Согласен, проигравший снизу.

Оксана (так ее звали) завязала глаза и протянула руки вперед. Я вывел ее из класса, крепко и плотно придерживая за талию одной рукой и держа ее руку в другой своей руке. Провел до середины коридора, быстро и неожиданно развернул несколько раз вокруг вертикальной оси, снова повел по коридору. Завел в класс начальной военной подготовки. Остановился с ней посреди класса и предложил с завязанными глазами определиться, где она находится.

Она ходила по классу, в принципе ничем не отличающемуся от других. Те же учебные столы, стулья, учительский стул. Нет ни муляжей, ни каких-то других ориентирующих предметов. Если не видеть плакаты и стенды с автоматами, правилами оказания мед помощи на поле боя и планов убежищ, то и я бы не определился. Оксана щупала столы вокруг себя, стулья, даже стену рядом с собой.

– Сдаюсь.

– Мы играли на желание и «проигравший снизу». Когда будем рассчитываться? Сразу или после того, как снимем платок?

– Так ведь я же замучаюсь от любопытства, что за правильный ответ?

– Так в этом и будет самое пикантное.

– Хорошо. Что мне делать? Какое желание?

Я подвел ее к кушетке посреди класса, на которой ученики тренировались накладывать повязки и шины. Уложил ее лицом вниз и сел верхом на ее бедра. А она положила голову щекой на скрещенные руки и замерла. Мои руки сначала медленно прошлись по ее талии, которую я так сильно сжимал в коридоре, иногда словно случайно поглаживая по ягодицам. Теперь я сознательно проводил ладонями сверху вниз: лопатки, талия, ягодицы и бедра. Оксана молчала. Я осмелел и стал гладить уже не только сверху вниз, но и снизу вверх. При движении снизу вверх я невольно попадал под ее платье и немного притормаживал движение рук на ягодицах, прикрытых тоненькими трусиками. Потом осмелел на столько, что при очередном движении вверх просто проскользнул пальцами под нижний край трусиков. Ну а потом я просто потянул трусы вниз, и она приподняла таз, чтобы облегчить мне их снимание до колен.