Деривация. Главы 1-21 из 23.

Паша посмотрел в сторону позиции Бушуева, видя, как бойцы перебегают в соседнее здание с пусковой установкой и ракетами на руках, потом перевел взгляд в сторону Евфрата, и как только глаз зацепил два танка, идущих на высокой скорости к мосту, боковым зрением он увидел слева от себя ярчайшую вспышку, которую через долю секунды сопроводил оглушительный раскат, сопровождаемый тяжелым ударом тугой и горячей воздушной волны. В глазах мгновенно всё окрасилось красным, а потом потемнело…

Ба-бах!

Падая на пол, Шабалин успел отметить, что взрыв произошел в соседнем здании, а сила взрыва потрясла его — никаким полевым оружием такое сделать было невозможно.

Стена пыли ворвалась в помещение через открытые оконные проёмы, давно лишившиеся стёкол. Грохот взрыва сменился грохотом падающих плит, перекрытий и всего того, что находилось в подорванном здании.

Хоть Паша и не терял сознания, но только спустя несколько секунд он пришел в себя, вернув возможность разумно воспринимать окружающие события. Он подскочил на ноги и посмотрел в сторону командного пункта: сквозь столбы клубящейся пыли с содроганием и ощущением безумного ужаса, вместо четырехэтажки он теперь видел пустоту — здания отныне не существовало. Как и не существовало командного пункта, в нём размещенного.

Подскочил на ноги Барченко, которого взрывом отбросило в угол комнаты. Мгновения ему хватило, чтобы оценить обстановку, которую он озвучил одним коротким, звонким, и весьма ёмким словом.

У Шабалина тоже в голове вертелись только ругательства. На него словно навалилась какая-то апатия, овладевающая разумом, заставляющая опустить руки и отказаться от каких-либо действий.

— Шабалин! — крикнул Чинар.

— Я, — вяло отозвался Паша.

Игорь стоял перед ним, положил свои ладони ему на плечи и посмотрел в глаза.

Шабалин несколько мгновений фокусировал на Игоре свой взгляд — взгляд, находящийся на грани безумия. Не укладывалось в голове, в сознании, вообще нигде — что вот так вот раз, один страшный взрыв, и нет командного пункта: нет генерала Агапова, нет Громова, нет Угрюмова, нет связистов, нет бойцов личной охраны… а самое страшное из всего этого: нет управления наступающими войсками.

— Держаться! Шабалин! Ты же — "рокоссовец"! Держаться!

— Есть держаться, — ответил Паша.

Игорь, сохраняя самообладание, тут же вышел по связи на командующего группировкой "Пальмира" генерала Сомова и доложил открытым текстом:

— Товарищ генерал. Командный пункт Агапова уничтожен. Держу оборону против превосходящих сил противника.

— Как это — уничтожен?

Даже опытнейший дядя Лёша не мог поверить в то, что доложил ему Чинар.

— Здание, где размещался кэпэ, подорвано и полностью обрушилось, предполагаю фугас или баллономёт, — доложил Барченко.

— Может, раненые есть? — осторожно спросил генерал.

— Скорее всего, нет, — предположил Игорь. — Но точно доложить не могу: отражаем атаку. Командного пункта теперь не существует.

— Я понял, — ответил генерал. — Держитесь. Мы вас вытащим.

И Паша, и Игорь, конечно, понимали, что вызволять их отсюда в силу случившегося, будет для Сомова одной из последних задач. Для командующего группировкой важнее сейчас было как можно скорее перенастроить систему боевого управления наступающих войск, одним мощным взрывом полностью лишившуюся своего руководителя. Конечно, в любом наступлении подразумевается возможность вывода из строя пункта управления и заранее назначается запасной КП и другой командир, который должен подхватить бразды правления… но беда была в том, что таким человеком в боевом приказе был назначен Валера Федяев, "Тигр" которого горел в пустыне, а сам он не выходил на связь…

— Ерофеев! — крикнул Чинар.

— Я, — отозвался снизу спецназовец.

— Двух человек на осмотр разрушений! Задача: найти раненых и начать оказание помощи! Быть в готовности к появлению пеших групп противника!

— Есть, — прокричал снизу разведчик.

Барченко отошел в сторону, выглянул в окно: туда, где минуту назад он видел несущиеся по дороге танки. Сейчас дорога была закрыта от наблюдения стеной дыма.

— Дымзавесой прикрылись, — сказал Игорь. — Грамотно. Пройдут… не остановим.

— Не пройдут, — ответил Паша.

После задачи спецназовцу, которую Чинар поставил твердым голосом, показывающим отсутствие неуверенности в себе, Паша окончательно пришел в себя, машинально отряхнулся от пыли, посмотрел на дымзавесу. Пример командира пошел ему на пользу.

— Думаю, пути назад духи нам уже перекрыли. Сомов еще не скоро нас отсюда вытащит. Так что…

— Что? — спросил Игорь, выкладывая на стол гранаты.

— Будем громить врага, — просто сказал Шабалин.

— Ты растешь в моих глазах, капитан, — Чинар нашел время для незлого сарказма.

За спиной у Паши в оконном проёме зияла пустота, где только что было здание. В руинах лежали тела дюжины офицеров и контрактников Российской Армии.

— Решение командира разгромить противника должно быть твердым и без колебаний доведено до конца, — хрипло процитировал он Боевой Устав.

Барченко подарил Шабалину одобрительный взгляд.

— Барс, на связь… — в эфире появился голос Борзова.

— Ответил.