Деривация. Главы 1-21 из 23.

В течение минуты пространство между двумя мостами превратилось в зону сплошного поражения: в облаках серо-желтой пыли и черного дыма мелькали вспышки разрывов, уничтожающие всех, кто оказался в это время за двумя подбитыми БМП и несколькими хилыми постройками.

— Хорошо зашло, — резюмировал Паша, наблюдая накрытие в бинокль.

На Барченко вышел Сомов и виноватым тоном, нехарактерным для него, спросил:

— Чинар, ты же понимаешь, что мы не можем оставить игиловцам останки наших товарищей…

— Товарищ генерал, я всё понимаю, — бодро ответил Барченко.

— Тебе надо продержаться до подхода резервов. Мы их уже формируем.

— Будем держаться столько, сколько надо, — ответил подполковник.

Паша, услышавший разговор, побагровел: он уже думал об этом, но сейчас его мысли материализовались в полученный приказ — стоять насмерть, охраняя погибших.

Чинар посмотрел на Пашу:

— Вот и всё, товарищ капитан Шабалин. Стоим до подхода резервов. Или, говоря по-русски, стоим навсегда. Ибо резервов, которые смогли бы сюда дойти, в группировке, похоже, нет.

На четвертом этаже был большой стол, на котором расстелили отпечатанную на плоттере карту, на которой были нанесены задачи отряда и положение противника. Гранатами прижали края. Ни о каких взаимодействующих силах карта не говорила, так как положение своих войск наносить на карту запрещалось.

— Я буду рисовать по памяти, — сказал Чинар. — Итак, шестой отряд Колмыкова идёт вот здесь. Хезболла — здесь и здесь. КСИР — вот по этой дороге, потом сюда и сюда. С юга мы имеем батальон сирийцев где-то между нами и аэродромом, но они встали, и воевать дальше не будут — у них обед. На аэродроме — десантная бригада, но они там уже год сидят, и думаю, что на рывок не способны. Хезболла им там в помощь, но помощи от них ждать не придётся. Итого в активе мы имеем только Цунами и то количество снарядов, которое у него припасено на огневых позициях. Авиация нам здесь, конечно, поможет, но целей для неё достойных пока тут нет.

— Если духи сейчас попрут не по острову, а по вот этой улице, — Паша ткнул в карту винтовочным патроном, который уже некоторое время для успокоения крутил между пальцев, — они выходят прямо на нас, отсекая от нас Борзова. Славке с его места эта улица не видна…

— А Бушуеву? — спросил Чинар.

— Когда он сидел на прежнем месте, оттуда было видно всю улицу…

— Ну, и? — подполковник вопросительно посмотрел на Пашу.

Шабалин схватил рацию:

— Буш, собирай манатки, и возвращайся на прежнее место.

— Мы тут отлично расположились, и мосты хорошо видать…

— Ты меня услышал?

— Есть, принял.

— Жду доклада со старого места.

— Есть, выполняю.

Шабалин провел носиком пули по карте:

— До поворота улицы от старой позиции тысяча двести метров. Из АСВКМ он сможет простреливать улицу практически на всём протяжении. Для нас до поворота — восемьсот. Я их тоже смогу прямо отсюда валить.

— И заставим их идти дворами, — сказал Барченко. — Что тоже не есть гут.

— Пехота пойдёт дворами, — согласился Паша. — Но технику мы им здесь не пустим. Хорошо бы здесь затор устроить, да дорога широкая, не получится…

— Толян, — крикнул Барченко.

— Я, — отозвался спецназовец.

— Неси сюда ЛПР. Сам. Ты мне нужен!

Пока Ерофеев ходил за прибором, стоящим на шестом этаже, Барченко пояснил:

— Мы сейчас на улице создадим два-три рубежа заградительного огня…

Прибежал Ерофеев с треногой и прибором на ней. Барченко приступил к работе по подготовке данных для передачи их начальнику артиллерии.

— Как у нас дела? — спросил Толя. — А то пацаны переживают…

— Нормально у нас дела, — ответил Паша. — У тебя мины есть?

— Ну… где-то были, — ответил Толя. — Каких тебе и сколько?

— Надо перекрыть подходы через дворы, да и улицы тоже…

— У меня есть МОНки и ОЗМ-72.

— Провода есть?

— Есть немного.

— Где это всё?

— В БТР-80, вон он стоит, на заднем дворе…

— Ты с минами работать можешь?

— Могу, — пожал плечами спецназовец.

Снизу раздался рёв машин и громкий грохот.

— Что там еще? — Паша подскочил к окну.

Внизу БТР-82 освободился от прижавшей его плиты и отъехал на десяток метров вперед, потом вернулся задом назад, прижавшись кормой к завалу. Стешин снимал с плиты трос.

— А что он такой кривой? — спросил сверху Паша, указывая рукой на БТР-82.

— Два ската от удара лопнули, — отозвался Денис. — Можно в принципе и так ездить, но лучше одно колесо снять с другой машины. Вон, второй, заваленный стоит. С него и снимем. Если откопаем.

— Давайте, действуйте! — одобрил Шабалин.

По завалу ходили разведчики Ерофеева, заглядывая под плиты, но пока молчали.

Ерофеев побежал вниз — искать свои мины.

Барченко по рации диктовал координаты рубежей заградительного огня.

Паша почувствовал, как сильно хочет пить.

— Барс! — снизу крикнул Стешин.

Шабалин высунулся.

— Полковник живой! Надо вытащить…

Денис стоял рядом с двумя разведчиками среди нагромождений плит и рукой указывал куда-то вниз, под себя.

— Барс, — в наушниках раздался голос Бушуева. — Мы на месте.

— Наблюдайте за обстановкой, сразу мне доклад, при любом изменении!

— Принял.

— Товарищ подполковник, — Паша обратил внимание Чинара на себя. — Я внизу, там Стешин живого нашел. Помогу.