Дерни смерть за саван

До жилых строений добрался скоро, тело еще не чувствовало усталости, а в мозгу звучали бравурные марши. Он воображал, с каким наслаждением будет разгребать найденное, комбинировать из шестеренок и зубчатых валов затейливые сочетания, чтобы получить на выходе конструкцию, могущую решить сложнейшие технологические задачи. Сладостная… прямо-таки карамельная мечта для человека, который всю жизнь смотрел на механизмы с тем же пиететом, с каким дикарь смотрит на обсидианового идола.

По мере приближения к холму, за которым стоял дом Хорхе, радужные чаяния мало-помалу угасали и сменялись тревогой и настороженностью. Пыхнуло светом справа, пыхнуло слева, и Максимов понял, что невидимый шпион с биноклем или зрительной трубой контролирует каждый его шаг. Пары бурбона еще не выветрились, сердце колотилось, и Алекс буквально изнывал от острой потребности изловить наглеца. Это стало бы венцом сегодняшнего дня. Найти то, что разбойники так тщательно сокрыли от чужих глаз, и на сладкое схватить кого-то из них за шиворот – это ли не заявка на победу?

Настроив себя таким образом, он перебросил мешок с правого плеча на левое и, запустив руку под длинную блузу, нащупал рукоятку револьвера. Противник в этот момент находился слева – таился в высокой траве, покрывавшей холм. Максимов ловко прикинулся, что не замечает слежки, изнемогая под непосильной поклажей. Дышал нарочито хрипло, поминутно останавливался, ноги согнул в коленях – вот-вот упадет на дорогу. Это должно было притупить бдительность бандолеро, спровоцировать его на опрометчивые действия.

Вслед за бликом линзы из-за росшей на склоне холма можжевеловой купы показалась рука. Она сжимала телескопическую трубу, похожую на те, какими пользуются моряки.

Тут бы надо было выждать, дать супостату обнаружить себя еще явственнее, но уж очень чесались у Максимова руки. Он скинул мешок с плеча на дорогу, выдернул из-за ремня «Дрейзе» и всадил пулю туда, где, как ему думалось, были ноги того, кто держал трубу.

А ведь и попал! Проходимец ойкнул, выронил свой оптический прибор и, выскочив из-за куста, стал карабкаться на вершину холма.

– Стоять! – проорал Максимов, срывая горло. – Стоять, кому сказал!

Приказ был проигнорирован напрочь. Человек в шерстяной накидке, похожей на кавказскую бурку, прижимая ладонь к раненому правому бедру, удирал, не оглядываясь. Максимов выстрелил еще дважды, целясь в ягодицы, но промахнулся – руки после прогулки с тяжеленным мешком слушались плохо. Пустился было вдогонку, но и ноги, уставшие от ходьбы, не позволили развить должную скорость. Когда взбежал на гребень, подстреленного гаденыша уже и след простыл.

Пришлось довольствоваться малым. Алекс поднял оставшуюся на поле битвы трубу. На ней значилось, что она изготовлена в городе Йена, и стояло клеймо Carl Zeiss. Оптика качественная, недешевая. Максимов сдвинул звенья трубы, превратив ее в короткий цилиндрик, сунул в мешок и продолжил путь.

* * *

В то же время дежурившие на берегу Анита и Сильвия изводились от беспокойства и ничегонеделанья. Завели разговор, да тут же и прервали – слова не вязались меж собой, выходила нелепица. Анита, послонявшись вдоль реки, занялась сваленными в кучу мешками, пытаясь на ощупь определить, какого рода штукенции в них упакованы. Сильвии это показалось тоскливым, и она стала совсем по-детски забавляться, пуская по воде «блинчики» с помощью плоских камешков.

Плюх-плюх-плюх! – слышала Анита, наклонившись над мешками. И вздрогнула, когда мирное плюханье разорвал громкий выстрел. Обернулась как ужаленная.

– Что это?

Сильвия стояла столбиком, а позади нее, над густыми и высокими кустами, поднималось облачко порохового дыма. Анита в один прыжок очутилась возле замешкавшейся глупышки и повалила ее наземь.

Сильвия, ахнув, всплеснула руками, упала плашмя, и в то же мгновение в кустах снова шарахнуло. Анита среагировала молниеносно, в ее руке появился выданный Максимовым капсюльный «Мортимер», и прозвучал ответный выстрел. Пуля прошила куст, оттуда не донеслось ни звука. Анита и не рассчитывала на то, что убила или ранила врага, но надеялась, что удастся его отпугнуть.

С минуту или две лежали неподвижно, вжавшись в прибрежный песок. Скосив глаза, Анита увидела, что ни лодок, ни рыбаков на реке уже нет. Любопытствующие удильщики оказались не храброго десятка и, заслышав перестрелку, предпочли смотать свои снасти. Совсем недавно, когда Максимов вытаскивал на берег мешки с железом, Анита порадовалась бы отсутствию свидетелей, но теперь это ее удручало. Если бандитов в засаде много и они настроены решительно, то не окажется ни одного очевидца расправы над двумя бедными женщинами.

Она, как умела, сменила в пистолете заряд, приготовилась к отпору. Однако время шло, а из зарослей никто больше не стрелял. Над травами, простиравшимися вдоль Харамы, висела пасторальная безмятежность. Сильвия в него не верила и, когда Анита выразила желание подняться, ухватила ее за руку.

– Не вставайте! Они этого и ждут… Вы не знаете, с какими опасными людьми мы столкнулись!