Держись крепче

Я хмурюсь, а Гор смотрит на свою бывшую. Она смотрит в ответ так, как умеет она одна: с верой в то, что человек может быть лучше, если захочет, просит взглядом быть добрее, потому что точно знает, что он это может.

Зефирка уникальная девушка, рядом с ней даже Климов стал терпимей и сдержанней.

Прибрежных сдаётся: опускает голову и плечи, вздыхает тяжело. И Семён сам отпускает Савву, без приказа, затем, ровняясь с Гордеем, говорит:

– Лерка права, Тоха мог заслужить.

Гор вскидывает на него голову, и тот делает шаг назад, словно пугается возмездия, уже направленного на него самого. И тогда Прибрежных подходит к Савве, который поднимается на ноги и бьёт того в живот.

Я охаю и дергаюсь в их сторону, но меня за плечо ловит Рус, удерживая на месте и качая головой.

– Вали отсюда, понял? – глухо рычит Гордей Савве. – Ещё раз увижу в нашем районе, и уже не буду таким добреньким.

Савва на это широко улыбается, ни на кого не глядя, не возражая, но и не соглашаясь.

Прибрежных выпускает его из своих рук и, кивнув Паше, подходит ко мне.

– Ты можешь убраться вместе с ним, Ладова, или остаться здесь без него, ясно?

– Гор… – выдыхает Лиза, я же фыркаю:

– Тебя забыла спросить!

– Я предупредил. Пошли, парни!

Тройка отчаливает, но я успеваю поймать виноватый взгляд Семёна и делаю для себя мысленную заметку о том, что нужно поговорить с ним в срочном порядке. Народ, не получивший ожидаемых хлеба и зрелищ, тоже расходится. В итоге, мы остаёмся вчетвером.

Климов подходит к Савве и протягивает руку:

– Нормально? Я Руслан.

– Савва, – жмёт тот руку в ответ. – Всё путём. Парень бьёт не сильнее девчонки.

– Это да, – смеётся Рус. – Знаю не понаслышке.

Савва смотрит на меня, я поджимаю губы и опускаю взгляд на песок. Его замысел исполнился – он познакомился с Климовым. Моё сознание вновь затопляют обида и злость. Не такие яркие и острые, как несколько минут назад, но всё же.

– Пойдём, Лиззи, им нужно поговорить, – предлагает Руслан, обнимая Зефирку за плечи одной рукой. Я ловлю её взгляд, который красноречивее слов говорит о том, что она будет ждать от меня подробных объяснений, и обещающе киваю.

Савва подходит ко мне, останавливается на расстоянии в один метр и спрашивает:

– Ты в порядке?

– В полном.

– Ушиблась?

– Уже не болит.

– Лер…

– Нет, Савва, – поднимаю я на него глаза. – Или ты сейчас мне всё рассказываешь, или я продолжаю работать в одиночку.

Он сжимает челюсть и отворачивается. Молчит. Его каштановые волосы треплет поднявшийся солёный ветер, а свет заходящего солнца касается полных губ, горит в карих глазах, высвечивая недовольство и досаду во взгляде.

Он никогда не расскажет мне правды.

Обида жжёт горло, закипает слезами на глазах. Всё тщетно.

– Ясно, – киваю я и разворачиваюсь от Саввы, бросая себе за плечо: – Спасибо, что проводил до Пляжа, дальше я сама.

Савва не бросается за мной следом, чего я, кажется, несмотря ни на что, жду, не пытается меня остановить. Он не делает ни-че-го.

И обида в моём сердце перерастает в твёрдое намерение докопаться до правды. Ему назло.

Когда я достигаю скал, у которых находятся Лиза и Рус, след Саввы уже простывает.

Что ж. В одиночку так в одиночку.

Мне приходится рассказать ребятам о том, кто Савва вообще такой, о том, что он натворил и почему на него наехал Прибрежных. Впрочем, о некоторых своих догадках я всё же умалчиваю, потому что сначала хочу сама во всем разобраться.

Как итог, спустя час другой я застаю Семёна в одиночестве и насильно утаскиваю его в сторону от всех ребят.

– Рассказывай, – требую я, останавливаясь у кромки воды, которая волнами омывает песок.

Семён не совсем трезв, но догадавшись о том, что я хочу от него узнать, словно вмиг трезвеет, бледнея от испуга, и отводит взгляд.

– Ладова, не лезь ты в это дело.

– Спасибо за совет, но я пас. Рассказывай.

– Ты же всегда была дотошной, верно? – печально усмехается он и садится на песок лицом к морю. – Ладно. Но ты должна пообещать, что это останется между нами.

– Договорились, – легко соглашаюсь я и сажусь рядом с ним, подтягивая колени к груди.

– Антоха получил по заслугам. Он знает это, потому и помалкивает, понимаешь? Гор и остальные не в курсе, вот и психуют.

– Но ты знаешь.

– Да. Мне случайно стало известно, что он через своего младшего брата, Мишку, знаешь же его? Так вот. Антон вздумал толкать через него дурь. Таким же малолетним придуркам. А у меня сестра младше на год Мишки, и общается с ним, ко всему прочему. В общем, я десять раз предупреждал Тоху, чтобы он завязывал, подрался даже с ним – бесполезно. Для него это было не больше, чем развлечением, он не хотел понимать, что кто-то может пострадать. Что моя сестра может пострадать! И тогда…

Опять наркотики? Я точно всю жизнь прожила в Изумрудной волне? Точно ходила в одну школу с этими ребятами, общалась с ними? Почему о таком я узнаю только сейчас?!

Впрочем, выходит, что Савва…

– Парни из другого района… – перебиваю я Семёна – Савва! Антон не понимал по-хорошему, и они преподали ему урок! Так, чтобы дошло, да?

– Я преподал, Лер, – немного самодовольно усмехается он.

– То есть? – не понимаю я.