Держись от него подальше

– Интересно, когда я научусь хоть немного бороться со своими страхами? Я могла бы, наверное, кота завести, но разве это выход? Нет, дорогая, мне нужно учиться жить самой. Это не смешно, что у меня из собеседников гипсовый кот и, при всем уважении, железная ты. Слушай еще новость: я же тут шью без конца. Мне так нравится!

Отвинчиваю крышку горловины со щупом и протираю его чистой тряпкой.

– Не то чтобы я все забыла, я же раньше тоже шить любила, но как-то всегда несерьезно относилась. А сейчас делаю все по правилам. В общем, поздравь меня, я сшила из фатина нормальную юбку, а не полусолнце. Ну там… С вытачками и с замком.

Опускаю щуп в горловину, вынимаю и пытаюсь рассмотреть в полутемном гараже, где там граница масла.

– А еще я безнадежно отстала от новинок кинематографа. Это никуда не годится. Год уже вовсю идет, а я еще ни одного претендента на «Оскар» не нашла. Сегодня по плану пара крутых фильмов, и… Я попробую закрыть шторы, – шепчу Старушке, завинчивая крышку. – Меня пугает одиночество, но что, если потрепать себе нервы и самой отгородиться от мира? Эдакая шоковая терапия… Ну что, Старушка, масла почти нет. Встретимся на неделе, ладно? Расскажу, как дела, может, выкачу тебя постоять во дворе, солью, что там в тебе осталось, и залью нового. О, хочешь масляный фильтр сменим?

Старушка не отвечает, но мне кажется, что она хочет.

– Спасибо, что выслушала. Персик только и делает, что осуждает. До встречи. – Глажу бок мотоцикла и вытираю руки тряпкой.

Мне нравится возиться со Старушкой не потому, что я сошла с ума и беседую с неодушевленными предметами – хотя не без этого. Просто, пожалуй, это приближает меня к исполнению мечты – сесть за руль или продать ее наконец. Я одинаково часто представляю и как доеду до заброшенных садов за городом, где любила бывать раньше, и как придет покупатель, а я покажу ему, какая у меня Старушка ухоженная и красивая.

Выхожу из гаража и глубоко вдыхаю прохладу осеннего вечера. С момента, когда объявился Колчин, прошли сутки. Вернувшись в тот день без Кострова домой, я какое-то время просидела на полу в гараже – размышляла вслух, насколько теперь мне нужен провожатый. По всему выходило, что не нужен – по дороге домой никто ко мне не приставал. Видимо, получив по шеям от Егора, Компашка просто проигнорировала меня. Они даже расступились, но это было не почтительное расстояние, а попытка избежать даже крошечного шанса дышать одним воздухом. Никто не изображал собачек и не хохотал. Ни Оля, ни другие девочки на меня не посмотрели. Они вообще перестали меня замечать. Кажется, мы вернулись к тому, что было первого сентября. Одиночество.

Пройдет месяц или два, и Егора в моей жизни совсем не станет. Он найдет новую девушку, я начну здороваться с его друзьями, проходя мимо, а «курочки» нет-нет да подойдут в коридоре просто поболтать. К тому моменту я подружусь с Аней и смогу пригласить в кафе и ее, и Олю. Или позову «курочек» на квиз. Это кажется чем-то нереальным, и сейчас, перепрыгивая лужи в сером дворе, я над этой мыслью только смеюсь.

«Ты же понимаешь, что не сможешь встречаться с другими парнями?»

«Я буду рядом каждый раз, когда ты останешься одна».

– Вот я и одна, Колчин. Что ж ты не поджидаешь меня за углом? – бормочу я себе под нос и смотрю по сторонам, почему-то чувствуя страх.

Моей константы рядом нет, хоть я и решила, что это все больше ни к чему. Тимур ждал меня сегодня утром у подъезда и молча проводил до института. Сел за одну парту на лекциях. Потом молча проводил до дома, будто ничего и не было. Наверное, чтобы прекратить нашу фиктивную дружбу, мне придется отправить ему официальное уведомление в письменном виде. Возможно, даже заверить у нотариуса. Но мне нравятся эти прогулки и посиделки в библиотеке, я готова ходить так до конца года, если Костров не против. Даже не стану притворяться, что в этом есть смысл. Вчера мне казалось, что я на него зла, сегодня начинаю понимать, что он мне ничего не должен. Он только провожает, выход я должна найти сама.

Бреду вдоль дома, смотрю на стекляшку-новостройку, на красивую детскую площадку и парковку с навесом. Там все такое чистое, красивое, машины стоят дорогие. А покалеченный забор между нашими дворами – как стык между двух миров. Я с одной стороны – Костров с другой.

Костров.

Я даже моргаю пару раз, чтобы убедиться в том, что глаза не лгут. Он сидит за рулем красивой черной тачки и злобно хмурится. Фары мигают, щелкают поворотники, бешено мотаются по лобовому дворники. Что-то явно происходит.

Подхожу к машине и присвистываю от габаритов – огромная, новая, сверкает чистотой.

– Эй, все в порядке? – обращаюсь я к нему.

Костров опускает стекло и как-то жалобно вздыхает, а потом серьезно говорит:

– Я опаздываю. Я не умею водить машину, а срок подачи такси от пятнадцати минут. Высокий спрос.

– И ты решил угнать тачку? – хохочу я.

Он хмурится, словно сейчас отчитает.

– Это моя машина.

Вау!

– У тебя есть машина, но нет прав?