Десант на Европу, или возвращение Мафусаила

«Глазок» налился красным и вдруг погас. Спустя минуту, в течение которой Джи едва сдерживался, чтобы не торопить брата, дальномер заработал снова. На этот раз он ритмично замигал, словно проблесковый маячок, но со смыслом.

Шевеля губами, младший прочел: «Привет, братишка! Сухи штанишки?»

– За своими смотри! – радостно заорал Джи.

«Ага, – отозвался старший. – Проняло…»

– Лучше просигналь, что следует, – потребовал Джи. – Нечего тут про мои штанишки на всю Систему трезвонить!

Дальномер замигал снова: «Штанишки Джи сухи, как… как…»

– Не парься, – сказал младший. – Все равно рифму не подберешь. А вот за стихоплётство ответишь.

«Ой, ой, ой, – откликнулся дальномер. – Я от страха сам не свой!

»

– Эринии! – крикнул Джи.

«Где?! – испуганно спросил Фо. – Ты их видишь?!»

– Я пошутил, – сказал брат. – Но если ты не прекратишь плести рифмованную чепуху, они точно появятся.

– Напугал, – хмыкнул старший. – Ладно, хватить базарить, начинай работать.

Каюта Лимы Майлз превратилась в швейную мастерскую. Хорошо еще, что космолайнер двигался с постоянным ускорением и сила тяжести на его борту составляла почти тридцать процентов от земной. Иначе все эти выкройки, куски ткани, катушки с нитками и прочие атрибуты портняжного ремесла, не изжитые и в двадцать четвертом столетии, заняли бы сейчас все свободное пространство сверху донизу.

Давно уже Лима не работала с таким упоением, причем, своими руками, а не при помощи многочисленной армии механоргов, бывших на Земле к услугам великого модельера. Прежде бы никому и в голову не пришло, что на борту роскошного ультрасовременного космического корабля вдруг установится простой быт. По какой-то, довольно туманной для Лимы, причине экипаж отключил сервисных механоргов-андроидов и пассажирам многое пришлось делать самостоятельно.

Даже готовить пищу. Страшно представить, что было бы, не окажись среди избранных счастливчиков – боже мой, как нелепо теперь это звучало! – лучшего шеф-повара Солнечной системы Роберта Головко. Всем бы пришлось питаться этим ужасным рационом для космолетчиков. Роберт с удовольствием воцарился на корабельном камбузе, повелевая добровольными помощниками, умудряющимися под его чутким руководством готовить сносные блюда. Своими знаменитыми на весь мир рецептами с ним поделилась Катерина Бланш, автор и ведущая самой популярной кулинарной программы на мульти-TV, которая, как оказалось, сама готовить не умеет.

Лима не могла себе позволить такой роскоши, как привлечение добровольцев, хотя ее труд был не менее тонок и кропотлив. А может быть, потому и не могла? Все-таки творческий процесс дизайнера одежды более интимен, чем кухонное действо. И потом, Лима не желала никому выдавать свои секреты, хотя от желающих приобщиться к таинству отбоя не было.

Едва на «Вестнике богов» жизнь вошла в относительно нормальную колею, Лима затосковала по тому, что окружало ее всю сознательную жизнь, а главное, по подиуму. По той особенной наэлектризованной атмосфере, что сгущалась в комнатах, где модели одевались и готовились к выходу, чтобы подобно молниям ослепить взоры восхищенных зрителей.

Больше, чем чудовищные перегрузки, сменяющиеся тошнотворными перерывами на невесомость, сильнее, чем ужас перед непостижимой, просто таки нашпигованной опасностью, бездной за бортом, Лиму мучало, что никто здесь не ходит за нею по пятам и не вымаливает автограф. Модельерша пожертвовала двумя лучшими платьями, чтобы напомнить окружающем о своем существании. И к чему это привело? Первое платье пропало вместе с этой заносчивой стервой Мари, которая как в воду канула. А второе – затаскала по свиданиям эта юная вертихвостка Энн. И хоть бы слово благодарности!

Решив, что дальше так продолжаться не может, Лима нашла блестящий выход из замшелого тупика забытости. Она устроит первый в истории показ новых моделей на борту космического корабля, причем, моделей, созданных тут же. Разумеется, пришлось изрядно попотеть. В микрокофре нельзя было уместить все необходимое, невзирая на субмолекулярное сжатие. К счастью, бытовые синтезаторы могли произвести что угодно. Тем более, что образованная Лима достаточно знала химию, чтобы ввести в программу соответствующие формулы.

Обзаведясь расходными материалами, Лима принялась священнодействовать. Свою новую коллекцию она решила назвать «Солнечный ветер», а демонстрацию ее устроить на смотровой палубе на фоне звезд. В качестве моделей придется использовать кого-то из пассажирок, наиболее молодых и наменее, с точки зрения Лимы, уродливых. Выбор был не богат. Сметывая на живую нитку рукав со спинкой, дизайнерша мысленно оценивала стати женщин «Вестника».