Десант Тайсё

— Так из-за него мы тоже должны околеть? Логика, я вам доложу... Столица сама во всем виновата. И если она испускает дух, это вовсе не значит, что мы должны околевать заодно. Нет, вовсе не значит! — решительно повторил Медведев. — Посему я заклинаю вас внять голосу благоразумия и воздержаться от рокового шага, каковой может оказаться последним в вашей деятельности. Да, именно последним, ибо трудно представить, что народ согласится и дальше терпеть ваши фортели. Выборы в Учредительное собрание прекрасно показали: народ перестал жить под вашим р-р-революционным гипнозом, предпочитая, достойно оценить уже существующие блага щедрой демократии. И самое лучшее для вас — апеллировать к населению о перевыборах. Тем самым вы хоть однажды честно выполните свою роль несостоявшегося вождя.

— А во-о-о не хотите? — показал Раев здоровенный кукиш и поднялся с кресла. Огромный, с массивными плечами молотобойца, он лихо поправил на кудлатой голове незримый котелок, старательно сдул с пиджака невидимую пылинку и, таинственно погмыкивая, задумчиво прошёлся вальяжной походкой Медведева. Толстые губы что-то шептали, пальцы медленно загибались в подсчёте. Записав итог в книжицу, Раев степенно положил её в карман и кого-то увидел. Наверняка — собрата из мастерских. С радостной улыбкой страстно обнял его и воткнул в спину карандаш-кинжал. Отстранясь, брезгливо покосился на пол. Шевельнул ботинком лежащего. Довольно гмыкнул. Поправил пенсне, посмотрел, не запачкался ли. Тщательно вытер ногу о покойника. Насторожился... Отпрянув, невинно возразил: — Па-ардон, это не я. Он так и валялся тут. Хм, мастеровщина... Пьяный... Помочь? А вдруг... Нет-нет, я не могу взять на себя такую ответственность...

— Перестань юродствовать. Здесь не балаган, — делано возмутился Медведев точности изображённого.

— В том-то и штука. Так чего ж вы тут разводите дымагогию? Неча зря пустозвонить. Мы как-нито перебьёмся. Не привыкать. А людей неча маять. Костя, голосуй своё предложенье!

— Может, сначала всё-таки послушаем Фёдора Кузьмича Завьялова? Пожалуйста, истинный глас народа.

Тяжкая хмурь закоптила лицо Кузьмича. Внезапно свалившаяся беда пригнула седую голову. Чёрные глаза жёстко смотрели из-под нависших бровей. Лишь выцедив стакан воды, он нехотя признался:

— Хм, какой резон держать нас тут без толку, ради хальных убытков... Уж лучше впрямь ковать революционную мощь России в родной кузне. По уму всё это верно, правильно... Да ведь аж камень прирастает к месту, обрастает мохом... Ужель мне будет легче жить, когда вам станет ещё тяжелее... Вот в чём штука-то... Эх, вот куда я щас махнул бы на ваши деньги, так в Америку: набить рожу Вильсону... Ладно, не травите душу. Люди щас в таком состоянии, что уж и жись ни к чему... Скорей дайте им деньги. Пускай чуток угомонятся. Когда твёрдо сдержите обещанье? Я должен сказать это всем.

— Завтра же, — отозвался Пётр.

— То-очно?..

— Ты уж не веришь даже мне?

— Эх, милок-милок... Разве ты — Всемогущий?.. — Дед безнадёжно махнул рукой, затем поднял её, призывая голосовать. Лишь эсеры с меньшевиками по традиции были против вопиющего грабежа казны, равнозначного прежним эксам. Не смущало их даже то, что деньги получат рядовые члены собственных партий. Костя тут же воспользовался моментом:

— Следовательно, вы предлагаете сэкономить на них? Превосходная мысль. Тогда остальным достанется больше. Впрочем, честь не позволяет нам разделять людей на чистых и нечистых. В беде все равны. И наша обязанность — помочь каждому, независимо от явного урона для себя.

— Это политика национального предательства... — злобно шипел тощий Выхристов.

— Фанатики, ваша ослиная тупость и упрямство приведут к гражданской войне! — ядовито вторил ему Агарев.

— Там, где сбрасывается со счетов отжившее, там гражданская война — благо! — начал распаляться азартный Ман.

— Мы совершили бескровную революцию! Теперь вы намерены утопить её в крови?! — под звон люстры грозно вопрошал Новицкий, почернев от праведного гнева.

— Крови мы не боимся! Если революция потребует, будем её лить! — наотмашь рубанул Ман рукой.

— Чужую не жалко! — срезал его Выхристов.

— Безумцы, вы губите все достижения революции только для того, дабы красиво умереть! — обличал Медведев знакомым тоном апостола Павла и призывал: — Опомнитесь, позёры! История вам этого не простит!

Распалённый Ман с кулаками наперевес двинулся к противникам, но Костя осадил его:

— Стоп-стоп, зачем создавать предлог для начала гражданской войны?.. К сожалению, господа эсеры и меньшевики считают смену флага высшим достижением революции. Верней, даже не смену, а лишь замену двуглавого орла демократической шляпой. Мы на это не согласны. Именно мы, большевики, открыли новую страницу истории. И только от нас зависит, что на ней будет написано. Разумеется, мы не хотели бы пятнать её кровью. Удастся ли это? Да. Если ваши заботливые союзники не приставят штыки к нашей груди. Но даже в этом случае мы сами всё равно не погасим свой маяк. Ни-ко-гда! Сочтите-ка, скольким народам он освещает путь на берегах Великого океана!