Десантник № 1 генерал армии Маргелов

А Н. Шувалов в своей книге продолжает так: «3-го декабря части нашей, а также 311-й стрелковой дивизии и 6-я морская бригада начали теснить врага в южном направлении.» Напрашивается вывод, что 1-й Особый лыжный полк моряков КБФ наносил фланговый удар и тем самым угрожал отрезать наступающую группировку немцев, отвлекая на себя основные силы врага и помогая этим Войбокаловскому удару. А, может быть, уже тогда ставилась задача прорыва блокады?

Надеемся, военные историки со временем разберутся в роли героического лыжного десанта КБФ в ноябре 1941 года, но уже сейчас очевидно одно: если бы первоначальный план командования был выполнен, то полк, несомненно, достиг бы гораздо более значительных успехов и со значительно меньшими жертвами. Пехотные подразделения преступно опоздали, артполк не поддержал огнем наступающих моряков. Выступая на заседании военного трибунала в качестве свидетеля, командир полка, израненный, на костылях, прибывший туда прямо из госпиталя по приглашению А.А. Жданова, привел именно эти факты, подтвердив отчаянный героизм и готовность к самопожертвованию моряков-десантников. Как рассказывал отец, после вынесения командиру и комиссару дивизии смертного приговора они подошли к нему, попросили у него прощения и напоследок его поцеловали.

Оказалось, что командование дивизии всю ночь накануне похода пьянствовало, забыв о долге и чести.

В журнале «Наш современник» № 3 за 1977 год в рассказе Г. Кулагина (с. 156) сообщается:

«…В конце ноября… был опубликован суровый приказ по войскам Ленинградского фронта: «Преданы суду военного трибунала за трусость бывший командир Н-ской дивизии (Иванов) и бывший военком (Фролов).

Лишены воинских званий и приговорены к расстрелу —…

Приговор приведен в исполнение».

На листке бумаги, хранящемся дома, в Кабинете-музее отца, с этой выпиской из журнала, имеется пометка «Верно», сделанная отцом красным карандашом, и его подпись.

Через много лет участники десанта, ветераны «1-го Особого лыжного полка моряков КБФ» подарили своему командиру стихотворение Николая Федоровича Орлова о том героическом десанте:

ЛЫЖНЫЙ ДЕСАНТ

Ноябрьским утром в сорок первом,С кромки ладожского льда,Матросы-лыжники в набеге смеломШтурм нелегкий взяли на себя.— ПРИПЕВ —Ура! Полундра! За Родину — вперед!

Отряд Маргелова рванулся на каналы.Он рукопашный бой ведет,Взрывает доты, переправы.Адмирала Трибуца приказ:«Упредить вторжение фашизма!»Мы, Балтийцы, исполнили наказ,На подвиг нас звала Отчизна.— ПРИПЕВ —

В тельняшке грудь осколки рвали,Шквалом минометного огня.Павших бескозырки накрывалиПод градом пулеметного дождя.— ПРИПЕВ —Отважно схватку под Липками велиМатросы дерзкими бросками.К «Дороге жизни» пираты не прошли,Отметив путь могильными буграми.

— ПРИПЕВ —Россия помнит Балтики оплот,Кому судьбу свою вручала;Кто жизнь отдал в броске на пулемет,В граните вечно встал на пьедестале.— ПРИПЕВ —

В декабре 1941 года Василий Филиппович узнал, что у него родился сын Виталий. В то время семья майора Маргелова: его жена Феодосия Ефремовна Селицкая, сын Анатолий, которому тогда было три года и новорожденный Виталий — находились в эвакуации на Урале. В городе Перми (тогда — город Молотов). Семья добиралась до Урала из Белоруссии вместе с тысячами таких же семей советских командиров. Кто на машинах, кто по железной дороге, кто пешком, взяв с собой самое необходимое, они уходили вглубь страны, спасая своих детей для будущего нашей Родины.

Страшные военные события тех бурных лет, переломавшие судьбы многих людей и целых народов, разлучили Василия Филипповича с его женой Феодосией Ефремовной. Это можно сравнить только с внезапным ударом молнии, вызвавшим пожар и оставившем на поверхности пепел. Но какой сильный огонь бушевал под затвердевшей кромкой пепла, мы, его дети, знали или догадывались… и склоняем головы перед Любовью, живущей вечно и приходящей на помощь в черные дни обид и разочарований.