Десять дней в ноябре

жду не дождусь момента, когда украшу этими карти-

нами стены своей квартиры. Мне они так понравились,

что я буквально считаю часы до того момента, ког-

да заберу вторую, а затем на днях и третью картину.

Сложно это объяснить, но я как будто нашла в них что-

то близкое, родное.

– Ну что ж, желание леди – закон. Сегодня так

сегодня, – сказал мистер Гоулд и оплатил принесен-

ный официантом счет.

Затем вместе с Джули он отправился в театр – го-

товиться к вечерней репетиции.

Когда они закончили, мистер Гоулд, как и обещал,

подвез мисс Уотсон к багетной мастерской. Джули по-

просила Вольфа тщательно упаковать картину и поло-

жила ее на заднее сиденье.

По дороге мистер Гоулд спросил:

– Джули, а почему ты завернула картину? Боишь-

ся повредить?

– Я не хочу, чтобы вы ее видели. Пусть это станет

для вас сюрпризом. Когда будут готовы все три карти-

ны, сразу покажу, – с улыбкой ответила Джули.

– И когда же случится это грандиозное событие?

– Вольф сказал, что постарается успеть к нача-

лу следующей недели, а если получится, то и к кон-

цу этой. Вся загвоздка в багетах, мастер ждет их со

дня на день и если удастся закончить работу раньше,

то он непременно позвонит и сообщит об этом.

– Хорошо, подождем, – сказал мистер Гоулд. —

Кстати, я с самого детства увлекаюсь живописью, по-

стоянно посещаю музеи, а вот сам никогда не рисовал.

Очень мечтал научиться, но как-то вот не получилось…

А кто автор этих картин?

– Вряд ли вы его знаете. Это художник из герман-

ского города Майнца, его имя – Гарри Шварц.

– А что именно он рисует? – продолжая вести

машину, поинтересовался режиссер.

– Первая картина, датированная 1929 годом, на-

зывается «Медведь», там за молодым человеком го-

нится медведь, – сказала актриса.

– Забавно, моя мама могла толковать сны и зна-

ешь, она мне часто говорила еще в детстве, что если

за тобой во сне бежит медведь, тот это верный знак,

что ты в скором времени встретишь человека, который

в итоге станет твоей судьбой. Может, он эту картину

написал в канун своей свадьбы. Прости, что перебил

тебя, мысли вслух, а как называются другие?

Актриса продолжила:

– Вторая, которая лежит сейчас у нас на заднем

сиденье, создана в 1932 году, это «Рыбы». А третья, на-

сколько я помню, написана в 1939 году и называется

«Сова».

– Ты не поверишь, но я слышал это имя, – заме-

тил режиссер. – Может быть, я даже видел его карти-

ны. Вспомнить бы еще, где… Не знаешь, этот Шварц

где-нибудь выставлялся?

– Вряд ли, – ответила Джули. – Эти холсты

хранились на чердаке одного крестьянина. Когда вы

в субботу послали меня за декорациями на блошиный

рынок, я купила все три. Заплатила за них шестьдесят

фунтов, не торгуясь, и еще около сорока – за багет, со-

лидная сумма для актрисы небольшого театра. Вчера

вот внесла оставшиеся пятнадцать фунтов.

Когда подъехали к дому, мистер Гоулд предложил

помочь донести картину. Джули поблагодарила, но от-

казалась, сказав, что справится сама.

Зайдя в квартиру, она быстро сняла туфли и плащ

и распаковала покупку. Увидев, что Пол уже вбил

гвозди, аккуратно повесила первую картину на край-

ний левый гвоздь, который располагался ближе к окну,

а вторую – на центральный. Джули долго сдвигала

их то вправо, то влево, пока не убедилась, что они ви-

сят ровно. Сев на диван, она стала внимательно рас-

сматривать приобретения. Еще раз тщательно изучив

первую картину, актриса переключила свое внимание

на вторую, с изображением рыб…

Майнц, Германия, 24 марта 1932 года, больница

– Проходите, фрау Шварц, доктор Хармс готов вас

принять, – сказала секретарша.

– Спасибо, – тихо произнесла Лея и встала со

стула.

– Лея, Генрих Хармс – лучший гинеколог

в Майнце, и он сможет нам помочь, – попытался под-

бодрить жену Гарри.

Лея пребывала в депрессии из-за того, что у них

уже более двух лет после свадьбы нет детей.

Когда она зашла в кабинет, Гарри не мог найти

себе места. Молодой человек ужасно нервничал, – на-

строение жены становилось все хуже с каждым днем.

Но и в этот раз гинеколог сказал, что с медицинской

точки зрения никаких нарушений нет, и нужно на-

браться терпения. Лея, уже не раз слышала эти сло-

ва от других врачей, вышла из кабинета гинеколога

и в удрученном настроении они отправились домой.

По дороге, вытирая слезы, Лея сказала мужу:

– Гарри, я очень люблю тебя, но все это просто

невыносимо. Не знаю, сколько лет нам еще ждать де-

тей и будут ли они вообще.

– Конечно, будут, любимая. Ты, главное,

не отчаивайся.

– Уже опускаются руки, и я не знаю, что делать, —

тихо проговорила Лея. – Этот гинеколог сказал то же,

что и другие врачи: «Наберитесь терпения и ждите».

Не хочу ждать, я устала, и если в скором времени у нас

не будет детей, нам придется расстаться.

– Пожалуйста, не говори так! – в отчаянии вос-

кликнул Гарри. – У нас все получится, я сделаю все,

чтобы у нас были дети. Если понадобится, я покажу

тебя лучшим врачам в мире, но у нас будут дети.

– Зачем тебе все это? – Лея посмотрела на него.

– Ты еще молод, создашь семью с другой женщиной,

и она родит тебе много детей. А меня ты можешь бро-

сить. Я не обижусь, честное слово. Ты же сам понима-