Десять кругов ада

Не будет этому конца, пока есть Зона, пока мы здесь, пока они здесь, пока есть люди, что преступили закон. Преступили раз, и пошло, и покатилось, и вьется ниточка бед и напастей.

Вот и достали беды эти случайного почти здесь бедолагу Дроздова, и случайна ли смерть его? И да, и нет.

НЕБО. ВОРОН

Про "случайность" происходящего повторяться не буду, скажу лишь о том, как ловко все это можно превратить в эту самую случайность здесь, внизу. А ведь вся эта цепочка, что выстраивается у Медведева, есть не что иное, как детально проработанная Волковым схема. Посадка крановщика в карцер, замена его сексотом, купленным обещанием воли Скопцом, убившим теперь уже здесь, рядом со мной пребывающего Дроздова... Дроздов узнал тайну Журавлева, и это могло повлиять на решение вопроса о виновности бухгалтера. Подлая акция закрыла вновь это дело, и чуть было, кстати, не лишила жизни и моего хозяина. Тучи сгущаются над ним...

ЗОНА. МЕДВЕДЕВ

Ну что, вошел я в "кабинет" Воронцова. А о чем говорить, не знаю - прав он, лысый черт, убить было мало эту блатоту, что на кран влезла и, как нарочно, на человека бадью скинула.

Кто бы меня так же оттолкнул в случае опасности? Есть такие? Есть, наверно... не решусь утверждать. А вот у зэка этого есть человек, что оттолкнул его от смерти...

- Нелегко это все дается - руководить... - начинаю я разговор. - По себе знаю. Когда пришел воспитателем, так поначалу и не знал, с чего начать. Одни пакостники не сознаются, иные грязью друг друга обливают, голова кругом от всего идет... Сколько ошибок я тогда совершил...

Смотрит на меня Иван Воронцов почти равнодушно, будто тяжкую свою думу перекатывает в голове, и не до меня.

- ...хотелось все бросить, к едрене фене. Но все же набрался терпения. Со временем растерянность переросла в злобу на самого себя - неужто слабак я? Немца одолел, а тут...

- А тут? - неожиданно усмехнулся Воронцов.

Я растерялся. Но - нашелся:

- А тут... а тут - свои. Вот эта убежденность и помогла мне.

Кивнул он, склонил голову, свесив свои ручищи промеж колен.

- Вера в человека приносит успехи...

Воронцов так значительно кашлянул, что я понял - хочет сказать что-то важное.

- Значит, так... - начал он твердо. - Не знаю, как вы меня накажете за драку эту... надо было прибить эту сволочь, не жалею о содеянном. - И на меня глаза поднял, смотрел прямо, будто исповедуясь. - Это ваше дело. А мое дело отказаться от бригадирства. Вот что я хотел сказать.

Вот так поворот... А я его отстаивать хотел, защищать...

- Погоди, не горячись ты, неизвестно, как повернется. Я тебя буду защищать. Да все понимают, отчего драка эта произошла, что же, совсем деревянные, что ли?

- Не в драке дело, - снова твердо говорит он. - Не было бы ее, все равно от бригадирства отказался б я.

- Ну почему, Иван? - удивляюсь я искренне.

Долго-долго смотрит на меня.

- Потому что это не только повязку нашить. И не только ссучиться в глазах многих, нет. Это ведь путь к тому, чтобы действительно сукой стать, стукачом, блохой на палочке. Нет! - махнул он рукой. - Не по мне!

Я совсем растерялся:

- Ну что мы, Иван, огород-то городили сколько, тебя отстаивали, а ты?

- Спасибо, что верите, - вздохнул. - Но не могу так - вот мужики, работяги, а вот я... Не могу, не уговаривайте. Решайте вопрос со мной на ближайшем совете...

Оглядываю его - такого не уговоришь. Вот как все повернулось... Вдруг Воронцов встает и берет со шкафа гитару. Виновато говорит:

- Вольные шофера забыли... Я ее лет двадцать в руках не держал, тренькнул по струнам, настроил и поднял на меня глаза. - Этой старой песней моего другана отвечаю на все вопросы.

Я недоверчиво смотрю на его мозолистые руки-лопаты, куда ему играть на гитаре...

За свою жизнь я не слышал такой глубокой и печальной музыки, кажется, что звучал целый оркестр, сам он прикрыл глаза, слегка раскачивается и вдруг басистым, сильным голосом запел:

Я вижу звезды сквозь решетку,

Отсюда к ним мне не уйти...

И слышу, слышу рев ментовки

Из бездны Млечного Пути...

В стальных браслетах мои руки

Вздымаю к небу и молю...

За все страдания и муки

Пошлите звездочку мою...

Пошлите счастье и свободу,

Надежду, веру и любовь...

В тюрьме минули жизни годы,

В неволе стынет моя кровь...

Ну где ж ты, счастие, застряло,

Одна из тысяч добрых звезд?

И вот ко мне она упала...

Уже на зоновский погост...

Гитара смолкла, он уронил на нее голову, тяжело вздохнул. Я не стал мешать его раздумьям, тихо ушел из бригадирской.

ЗОНА. ДОСТОЕВСКИЙ

Вышел Батя вслед за майором, замкнул дверь и подался на восьмой полигон, пытаясь хоть как-то успокоить колотившую его дрожь.

На полигоне подскочил к Крохе, стропившему сваю, отцепил крюк, прихватывающий монтажку снаружи, подвел его с внутренней стороны.

- Сколь можно толковать, чтоб так не прихватывал? Мало вам, долбакам, смертей?! - крикнул в голос, замахиваясь на тщедушного Кроху.

Увидев его почти животный страх, одернул себя, скривился, постучал пальцем по лбу:

- Сорвется же. Думай, дурак...

Зайдя в слесарку, бросил Дергачу:

- Вибраторов по одному осталось на полигоне. Если завтра выйдут из строя...