Деспот (СИ)

Распухшие веки почти невозможно открыть, внутри дерет и колет. Все еще всхлипывая, кладу на лицо вымоченное в ледяной воде полотенце. Мне кажется, только на пару минут, но, очнувшись от шороха, раздавшегося справа, я понимаю, что вода в ванной остыла.

Убираю ставшую противной махровую ткань и вздрагиваю. Снова шуршит где-то за дверью. От страха я подскакиваю на ноги, расплескивая мыльную воду, и механическим жестом, не включая голову, перехватываю задетую рукой скользящую в ванну плойку.

– Кто здесь? – кричу я.

Нервы сдают совсем. Меня колотит, и тишина в ответ не успокаивает.

Потому что я не приносила плойку в ванную. Совершенно точно. Не приносила. И не включала ее в розетку. Мне вообще не до завивки.

Дрожа, я смотрю на мигающий огонек индикатора нагрева старой плойки с перетершейся оплеткой провода.

И я в своем уме. Я знаю, что классика несчастных случаев из американских детективов – включенный электроприбор, упавший в ванную, убивает только в редких случаях.

Но я ее не приносила!

«С этого момента грош цена твоей жизни».

Сами собой в голове всплывают насмешливые слова Марича.

Желание повторно кричать, спрашивая, кто здесь, пропадает.

Мысли скачут, обострившийся слух регистрирует полнейшую тишину. Сердце колотится на грани возможного.

Выдернув плойку из розетки, я отбрасываю ее на пол и, нащупав мокрыми руками, телефон звоню Ольге Федоровне, папиной сестре. Время – час двадцать ночи, но мне плевать.

– Настенька, дорогая, что-то случилось? – заспанным голосом спрашивает она.

– Теть Оль, мне страшно. В доме кто-то есть, – выпаливаю я.

– Ну что ты, детка, это просто стресс. Поселок хорошо охраняется. Это нервы.

– Но…

– Сережа задержался в городе, хочешь, я попрошу, чтобы он приехал и переночевал у тебя?

Дядя Сереже, вечно замученному на своих переговорах, которому еще завтра на похороны, сейчас ночью ехать ко мне? Мне становится стыдно, и немного страшно. Потому что, если и с ним по дороге что-то случится, я не вывезу.

– Нет, спасибо, – отступаюсь я. – Я… просто и впрямь выпью успокоительного. До утра не так уж и долго, справлюсь как-нибудь, – мямлю я, мечтая, что она меня отговорит, но тетя Оля одобряет мой план:

– Непременно выпей и попробуй поспать. И не надо там больше оставаться. В городской квартире будет спокойнее.

– Да, простите, что разбудила…

– Ничего-ничего. Спокойной ночи, Настен.

После разговора с тетей я выжидаю еще полчаса перед тем, как решаюсь выйти из ванной. Напряженно прислушиваясь, я не обнаруживаю посторонних звуков и осторожно перебираюсь в свою спальню.

Заперевшись на замок изнутри, я падаю на кровать лицом вниз и вслепую шарю по постели в поисках Лоло, плюшевого пингвина. Подаренный мне папой, Лоло все детство спасал меня от монстров под кроватью.

Но мои попытки нащупать игрушку прекращаются, как только рука натыкается на что-то холодное и металлическое. Судорожно разбросав подушки, я обнаруживаю спицу для вязания, торчащую из матраса острием вверх.

«Когда начнутся проблемы, а они начнутся, приходи ко мне».

Вспоминаю самодовольное холеное лицо, уверенное, что все в любом случае будет по его.

У меня почти нет сомнений, что Марич приложил руку к этим проблемам.

Этот мерзавец не оставляет мне выбора!

Глава 3

Этот ужасный момент, когда ты бросаешь ком земли в могилу…

Он еще долго мне будет сниться в комарах.

Меня душит на жаре запах влажной вскопанной почвы.

К тому моменту, как этот пугающий своим глухими звуками ритуал заканчивается, и могильщики берутся за лопату, у меня перед глазами все плывёт.

Я чувствую, что покачнувшуюся меня кто-то аккуратно придерживает за плечо.

Марич.

Тело пробирает дрожь, хочется отшатнуться, но…

– Мы могли бы поговорить? – выдавливаю я из себя непослушными губами.

Чёрный взгляд, по которому ни за что не понять, о чем думает этот человек, впивается в моё лицо. Словно ощупывает. Мне хочется съёжиться.

– Перед поминками, – наконец после паузы соглашается Марич, и его согласие звучит так же, как грохот захлопнувшейся крышки гроба.

Всю ночь я не могла сомкнуть глаз и утром чуть не бросилась на шею Игорю Михайловичу. Чемодан я так и не распаковала, поэтому просто попросила положить его в багажник, чтобы после поминок уехать на городскую квартиру.

Ни на секунду лишнюю здесь не останусь. Я сойду тут с ума.

Случай в ванной ещё можно списать на помрачение разума, но спица… В доме, где никто никогда не вязал.

Во сне я запросто могла проткнуть себе горло.

Неужели я следующая?

Смерть родителей, такая скоропостижная, и без того кажется мне странной. А уж теперь...

Как я смогла понять сквозь шок из сбивчивых объяснений Игоря Михайловича, приехавшего встретить меня в аэропорту, их машина была сбита фурой или чем-то подобным. На вопрос, а где папа и мама, запинаясь, он рассказал про несчастный случай в темноте на трассе. Водитель скрылся с места аварии.

Ни фуру, ни водителя пока не нашли.

Как это возможно, когда часть дороги близ элитного посёлка вся увешена камерами?