Destroyed. Падшие ангелы

– Что скажете, то и сделаем, – отвечаю, как можно холоднее. – Бес меня проинструктировал. Мой человек виновен в непредвиденной ситуации. Случайно вышло, но я готов ответить за его проступок.

Ехидный смешок Мары предупреждает меня, что не все так просто. Любит поиграть дамочка. Кисами своими решила меня напугать? В таком случае я разочарован. Ожидал, что игра будет более занятной.

– Тебе не нужен такой враг, как я, Руслан, – теперь в голосе Мары нет ни намека на юмор.

– Я не враждую с женщинами, – произношу это, неотрывно глядя в ее змеиные глаза.

Мара поднимается с кресла и плавной походкой от бедра направляется в сторону бара.

– Так что твой друг? Святой, – достав с полки бокал для мартини, наполняет его алкоголем. Теперь ее внешний вид, ее движения, мимика олицетворяют собой надменность, я бы даже сказал, презрение.

– Святой ничего не решает. Сюда приехал я и готов к диалогу, – понимаю, что не в моей ситуации диктовать правила. Вот только пасовать перед кем бы то ни было – все равно, что обречь себя на поражение. А я не собираюсь башку брата подставлять. Какого бы дерьма тот не натворил.

– Заботливая мамочка непутевых детишек? – вздергивает бровью, поджимает губы, делая небольшой глоток из бокала. Своей наглостью я, похоже, вывел мадам из себя. Хорошо, милая, вот теперь мне игра нравится. Наконец-то из тебя поперли эмоции.

– Скорее, преданный своим людям. И сторонник справедливости, – смотрю на нее из-под полуопущенных ресниц. Наслаждаюсь тем, как быстро она выходит из себя. Сбрасывает маску холодной стервы. Первая отводит взгляд. Отвернувшись, ставит бокал на стол.

– Твой человек ограбил и избил моего племянника, – говорит громко, в голосе звенит металл. – Он сломал ему челюсть и два ребра. Украл 2 кг чистого кокса. Моего кокса, – поворачивается ко мне лицом. Теперь женщина излучает тоннами высокомерие и капельку жесткости. – И ты пришел сюда добиваться справедливости? Как бы ты поступил на моем месте?

Мать твою, внутри все сжимается от представленной картины. Святой – идиот. Совсем сторчался уже. Какого хрена нужно было наркоту отжимать у лоха? Ну, бл*ть, мы покойники. Все, до единого.

– Скажи цену. Я все возмещу. Святого накажу, как следует.

– Деньги, деньги, – напевает Мара. Издевается. Кайфует от своей власти. – Нет, мне это не нужно. У меня к тебе другое предложение, – слегка наклоняет голову набок. Смотрит на меня внимательно, испытующе. – Я слышала, ты неплохо в тачках разбираешься?

– Было дело. До тюрьмы гонял, – отвечаю коротко, раздражаясь от того, что не могу просчитать ее намерений.

– И стреляешь хорошо… Бес даже хвалил тебя, говорил, парень не промах… И решения верные принимать умеешь, и из ситуаций сложных выкручиваться, – проводит кончиком пальца по ободку бокала.

– Ему видней, – пожимаю плечами, напрягаюсь внутри от ощущения надвигающейся катастрофы. Думается мне, ничего хорошего дамочка не предложит.

– Скромный, это тоже хорошо, – по-своему оценивает мой ответ. Обходит кресло и, остановившись сзади, кладет руки на мои плечи. Едва ли не скрежещу зубами, сдерживаясь, чтобы не сбросить их с себя. Ненавижу, бл*ть, когда меня трогают.

– Мне нужен транзит кокаина. Ты со своими людьми должен сопровождать партию, – шепчет в ухо томным голосом.

– Я не работаю с наркотой, – поднимаюсь с кресла, избавляясь от ее рук. От охватившей злости трясти начинает. Слышу справа тихое рычание. Повернув голову, натыкаюсь на столь же яростный взгляд животного. Одна из кошек, что были в вольере, в сопровождении того же мужчины заходит в кабинет, прожигая меня яростным взглядом, угрожающе рычит. Средство устрашения? Ну, Маруська, затейница, – ухмыляюсь про себя. Но на самом деле мне некомфортно, хочется свалить подальше от этого зверинца.

– Мне плевать, с чем ты работаешь. Ты не дослушал меня до конца, – продолжает ворковать женщина, будто не принимая мои слова всерьез. – Мы сами перевозим героин через границу с Китаем. Везем его сюда. А тут уже ты поможешь, нужно сменить курьера, тачки, и все сделать по-быстрому. ФСБ-шники, понимаешь ли, невовремя насели, следят, падлы. И шагу в Москве не дают ступить моим людям. Это риск, не скрою. Попадешься – крепко за тебя возьмутся. Сдашь – сдохнешь. Но ты парень бывалый, про зону лучше меня все знаешь. Зато дружка отмажешь, если все выгорит, оба будете свободны, как ветер, от долгов, а я редко долги прощаю, – пожимает плечами, посылая мне надменную улыбку.

– Моя свобода всегда при мне. Ни одному человеку не позволю лишить меня ее. Лучше сдохну. Так что предлагаю не терять зря со мной времени, – поднимаю вверх ладонь, говоря этим, что считаю разговор оконченным. Разворачиваюсь, направляясь в сторону выхода.

– Я запомню твои слова. Но сейчас я хочу показать тебе кое-что, – летят в спину ее слова, в то время как сам проход заслоняет собой мой провожатый с леопардом на поводке. Еще один звериный оскал. Готовлюсь мысленно принять бросок дикой кошки. От этой психованной Мары всего можно ожидать.