Детектив на исходе века

— Александр Петрович, — успокаивал его шеф, — не вижу причин для беспокойства. Там все ясно расписано со ссылками на финдокументы, так как вы их просили.

— Владимир Юрьевич! Три десятка черно-пестрых — это около двадцати тысяч, плюс помещение, плюс оборудование, плюс затраты на строительство нового коровника…

— Ну, ну, — это эмоции. В ответе ясно расписано, что часть стоимости коров компенсирована сдачей на убойный пункт и звероферму. Согласны? Коровник старый и по бухгалтерским меркам ничего не стоит. Так? Так. Клягин и его главбух правы. И нам здесь не стоит копья ломать. На их стороне закон, а мы — законники — пытаемся на них другими методами воздействовать. Да не дай Бой мы это сделаем, Клягин нас в порошок сотрет руками нашего же начальства.

— Что же из этого следует?

— Из этого следует то, что сумма ущерба у вас в деле имеется.

За текучкой дел прошел месяц, и Кроев получил заключение пожарно-технической экспертизы. Он долго не решался вскрыть пакет. Там мог быть ответ на главный вопрос о причинах пожара, а могло его и не быть.

Но вот Рубикон перейден. Нож из вещдоков вскрыл картон, и Кроев начал просматривать констатирующую часть, плохо понимая прочитанное. Затем у него не хватило терпения — он перелистал несколько страниц… а вот и выводы:

«Непосредственной причиной пожара могло быть короткое замыкание электропроводки…

Решить вопрос о моменте короткого замыкания не представляется возможным ввиду отсутствия практически применяемых научных методик…»

Рухнула, как обветшалый мост, последняя надежда на какую-то определенность.

Получи Кроев вывод о том, что короткое замыкание — единственная причина пожара и что прожоги на электропроводке возникли до пожара, можно было ставить точку и на Тропине, и на посторонних лицах, но следователь такого вывода не получил, а значит, ни на сантиметр не продвинулся в расследовании.

С кем поделиться служебными неприятностями, как не со своим начальством, и Кроев пошел к шефу. Тот внимательно прочитал заключение и вопросительно посмотрел на следователя.

— Что вас здесь не устраивает?

— Неопределенность вывода.

— Александр Петрович, вы следователь еще молодой и не знаете, что конкретные выводы научных исследований бывают только в учебных задачах по уголовному праву. А в жизни, если подходить объективно и не натягивать вывод в ту или иную сторону, все не так конкретно и определенно. И ни один институт мира по представленным вами данным не даст другого заключения. Вам с большей степенью вероятности дают ответ о коротком замыкании. Соотнесите это с другими доказательствами и сделайте вывод, единственный и конкретный. У вас нет данных, что кто-то поджег коровник? Нет? — продолжал шеф.

— Нет.

— Но коровник сгорел и сгорел не от молнии. Значит, причиной возгорания было КЗ. Вот так бывает на практике. А вы с Коржом уткнулись в одну версию: Тропин, Тропин, а Тропин никакого отношения к возгоранию не имел. Я понимаю — это Коржа влияние, но и свою голову на плечах иметь надо. Таким образом — поздравляю с раскрытием дела. Все остальное дело техники, так сказать, оформительская работа. Желаю успеха.

На следующий день Кроев поехал в «Приозерный». Поехал без предупреждения. Но стоило прокурорской машине остановиться рядом с сельсоветом, возле нее тут же возникла Ниночка по случаю теплой погоды в болоньевой курточке и без платка.

— Директор просит вас зайти, — сказала Ниночка.

Кроев, чертыхнувшись, отправился в контору.

— Александр Петрович, — обиделся Клягин, заглядывая в какую-то бумажку, — в моей епархии и мимо меня…

— Товарищ директор, — в тон ему ответил Кроев, — я не счел возможным отрывать вас от важных хозяйственных дел вашей епархии, хотя она вряд ли ваша, она — государственная.

— Ну, государство это — кхе, кхе… все мы, — произнес Клягин, почти не смутившись. — С чем пожаловали?

— Работать буду по делу.

— Вот как? А мы тут решили, что все уже закрыто. Во всяком случае нас так заверили.

— Кто вас так заверил?

— Компетентные лица, — твердо ответил Клягин, — компетентные лица.

— В этом деле единственное компетентное лицо — я, — сказал Кроев так же твердо, как и директор.

— Может быть, помощь нужна, — решил сменить направленность разговора Клягин, — а то ваш брат хитрец. Приедет по делу работать, а на самом деле ему то мяска надо, то еще чего.

— Нет, мяска мне не надо, еще чего тоже.

— Что ж вы думаете делать? — уже с ехидцей спросил директор.

— Допрашивать главного энергетика.

— А зачем, позвольте спросить?

— С целью получения доказательств халатного исполнения им своих служебных обязанностей, — проговорил Кроев и усмехнулся.

В лексиконе хозяйственника не было такого количества бездушных служебных слов, чтобы ответить следователю той же монетой, поэтому он промямлил:

— Ну… что ж, все ясно… даю добро.

— А вот это совсем зря, — ответил следователь, откровенно веселясь, — я в ваших санкциях не нуждаюсь.

— Не горячитесь, молодой человек, не горячитесь, в моих санкциях многие нуждаются.