Детективное агентство «Аргус» [сборник]

— Зачем потребовалось стекло: ты ведь был в гриме? — удивилась Анна Николаевна, выслушав рассказ сына.

— Я не хотел, чтобы собеседником подозреваемых был определенный человек. Трое разговаривали с пустотой, предатель — с зеркалом, то есть с самим собой.

— Основной упор ты сделал на вопрос. Почему?

— Вопрос строится на имеющемся знании. Спрашивающий сообщает вопросом, что и сколько он знает, а также то, что его интересует.

Как всегда при анализе, Вилкин, рассуждая, начал бродить по комнате.

— Коммерческий директор Иванченко интересовался только собственными проблемами. Я понял, что у него в сделках есть серьезные проколы, причем по его вине: поэтому и нервничает. Начальник юридического отдела Ванин, участвуя в судах против «Транссибири», догадался, что служебная документация, часть которой хранится в его сейфе, попала к противнику, и его могут обвинить в предательстве, — поэтому был осторожен. Он обрадовался, узнав, что шпион выявлен. Что касается Порошина, то Соломатин сделал ошибку, взяв его на должность начальника безопасности корпорации. Порошин — бывший работник милиции, он умеет идти по следу, но в вопросах контрразведки слаб, — и понимает это. Я поставил его в нетривиальную ситуацию и он из нее не выбрался. Агрессивно повел допрос, злясь, что не его служба выявила шпиона, — и ненавидя за это последнего. А заместитель директора Сорокин… Его интересовал человек, а не вред, нанесенный корпорации, его вопросы свидетельствовали, что последнее Сорокину известно. Все, что он спрашивал, било в одну цель: провоцируют его или за стеклом сидит реальный шпион. Я прервал выяснение моей личности и оставил Сорокина в недоумении, и теперь у него один выход: обратиться за разъяснениями к Степанову.

— Ты сможешь об этом узнать?

— Конечно. Когда Соломатин направил Сорокина проводить совещание на первом этаже, я зашел в кабинет замдиректора и под воротником пальто Сорокина прикрепил микропередатчик.

— И что?

— Получилось. В обеденный перерыв Сорокин вышел на улицу и позвонил Степанову из телефона — автомата. Разговор я записал: Степанов объяснил Сорокину, что его провоцируют, велел ни на что не реагировать и дал правильный совет: выяснить, опрашивал ли лжешпиона еще кто — нибудь из руководящего звена корпорации. Если опрашивал, то можно быть спокойным: подозревают многих, а не его одного. Обрадовал Сорокина, что операция близка к завершению и вскоре тот получит оставшуюся сумму денег и сможет уехать с женой в США.

Приехав в агентство, Вилкин кивнул портрету Аллы Пугачевой и набрал номер телефона Соломатина:

— Аркадий Львович, в вашем кабинете установлена видеокамера?

— Нет.

— Нужно срочно и незаметно ее установить: и чтобы никто, кроме вас, не знал.

— Хорошо: позвоню в одну организацию. Думаю, часа за два управятся.

— Потом соберите совещание руководителей служб — с присутствием подозреваемых — и в конце, вынув из сейфа кожаную папку, покажите ее и похвастайтесь, что наняли организацию, разработавшую мероприятия по противодействию «ТрансСибири», и через неделю с рейдером будет покончено. Папку на глазах у всех вернете в сейф.

— А где папку взять?

— В магазине. Пошлете кого — нибудь, чтобы купил.

— И что туда положу?

— Пока любые бумаги. Вечером передам план мероприятий: в этой папке будете его хранить.

Соломатин что — то сердито прорычал и бросил трубку. Вилкин усмехнулся: выхода у Соломатина не было и он сделает так, как предложил сыщик.

На составление плана мероприятий ушло два часа. Пропитав бумаги специальным красителем и упаковав в конверт, Вилкин совершил поездку в магазины «Фарба» и «Электроника». Вернувшись с новым ведром, банками краски, растворителем и пакетом с аппаратурой для подслушивания, сложил все в углу и занялся приготовлением одежды на завтрашнее утро.

Встретив после работы Соломатина, сыщик передал ему конверт и попросил, не открывая, положить в папку. Следующие полтора часа сыщик следовал на машине за Сорокиным, дожидаясь нужного ему звонка, после чего со вздохом облегчения отправился домой.

— Что принес день? — спросила Анна Николаевна.

— Кое — что, — довольным тоном объявил Вилкин. — Наживка для крысы приготовлена, лежит в папке. Сорокин общался со Степановым, рассказал, что лжешпиона подсовывали не только ему — как я и надеялся, подозреваемые поделились впечатлениями. Сообщил о папке, — но Степанов воспринял информацию скептически, с ухмылкой, как очередную провокацию. Ничего, завтра он поменяет мнение.

— А что произойдет завтра?

— Очень важное событие.